– Ну, какой там самогон… Маленько. Капельку для душевной радости. А то всё один да один… Да вы садитесь, гости желанные. А я вашим приношением угощусь…
Уки сели на фундамент. Пека и Андрюша сразу, а Олик сначала сорвал большой лопух и постелил на камень.
Пим-Копытыч ловко сдёрнул зубами крышку с молочной бутылки, запрокинул голову. Буль-буль-буль… Белая струя побежала в гущу бороды. Пим-Копытыч отряхнул капли, откусил от горбушки…
– Уф… славненько так… внутренняя благость. Спасибо вам.
– На здоровье, – сказал хитрый Пека. – А почему, Пим-Копытыч, ты говоришь, что всё один да один? Раньше ты, бывало, в гости ходил на свалку, к старым друзьям.
– Далеко свалка-то, а я хворый стал, добираться трудно. Да и не осталось там уже почти никого…
– Из-за сторожа? – с пониманием спросил Андрюша.
– Не-е… Со сторожем-то можно в конце концов договориться. Из-за участкового, младшего лейтенанта…
– А, из-за Кутузкина! – сообразил Пека.
Вообще-то фамилия участкового была Кутузов. Но такая громкая, фельдмаршальская, она явно не годилась для младшего лейтенанта. Он был молод и бестолков (не в обиду для остальной милиции будь сказано). Часто ему виделись всякие нарушения, где их не было. И любил участковый раздавать обещания “оформить дело для посадки на пятнадцать суток”. Потому и стал среди местных жителей Кутузкиным.
– Всех грозит разогнать со свалки. Даже тех, кто там с самого её начала обитает. Грех да и только…
– Лучше бы за Лошаткиным следил, – сказал Андрюша. – Этот жулик знаете, что делает? Уговаривает ребят скупать мороженое и приносить ему. Даёт двадцать копеек. Потом заворачивает его в свою бумагу, на которой заграничные наклейки, и продаёт, будто иностранное, за тройную цену. А картинки сам печатает…
Пим-Копытыч покивал. Про коммерсанта Лошаткина он был наслышан от ребят. У того на улице Стекольной имелся магазин с крупной вывеской, сделанной под старину: “Къ Вашимъ услугамъ. С. С. Лошаткинъ”. Хозяин гордился своей фамилией и оскорблялся, если её ошибочно писали через “д” (гораздо сильнее, чем профессор Телега, когда путали ударение). Но как ни пиши, а все ребята в округе знали, что он скупердяй и махинатор. Чтобы покупать мороженое, Лошаткину приходилось вербовать мальчишек с дальних, нездешних улиц…
– Пим-Копытыч, а на свалке хоть кто-нибудь из ваших знакомых остался? – с тревогой спросил Андрюша.
– Разве что Фома-Лоханка да Груздь-Лукошич. У них там хибара в самой глубине… А вам что до свалки? Али нужда какая?
– Нужда, – признался Пека. – Маркони одну штуку опять придумал, кабель нужен. Экранированный.
– Это в специальной металлической оплётке, – вставил Олик. Он сомневался, что Пим-Копытыч силен в электротехнике. Пека и Андрюша строго на него посмотрели.
– Ясненько! Какой диаметр-то?
– Маркони говорит: чем толще, тем лучше, – разъяснил Андрюша. – Но вообще-то любой сойдёт. Кроме как на свалке, его нигде не найти…
Пим-Копытыч