Милая отчина с холодом вьюг!
Ты местночтима, но с зимами, с вёснами
Дороги мне и Поволжье, и юг.
Все наши отчины равноапостольны.
И за красу мне обидно, когда
Вдруг получаю плохое известие:
Где-то ушла из колодца вода,
Химией рощица напрочь изведена…
Всё-таки верится: буду я прав,
И, по-рязански якая, окая,
С запахом смолки и скошенных трав,
Ты не умолкнешь, отчизна высокая!
Солнцеворот
Солнцеворот!
Снова мир, как ребёнок, проснулся.
Нет больше спячки и лени.
В тёмной берлоге сегодня медведь повернулся
С правого бока на левый.
Солнцеворот!
До чего ж хорошо на пригорках!
Солнце на лето пошло, а зима – на мороз.
Всюду – веселье. С полатей, кряхтя, лежебока
Слез, через фортку на улицу высунул нос.
Солнцеворот!
И в селениях Волги и Дона
Радость вошла снова в каждую хату и дом…
День этот звался по-старому днём Спиридона.
Был весельчак тот безвестный мужик Спиридон.
Был работящ он, в труде хлеборобском прилежен,
Парень крестьянской закваски, широкой кости.
С ворогом злым – беспощаден,
с детишками – нежен,
По вечерам на гулянье у девок в чести.
Солнцеворот!
Сколько вёсен и зим пролетело!
Вьюги бесились, и землю сжигал суховей…
Славлю вас,
ныне влюблённых в крестьянское дело,
Тысячи Спирек великой России моей.
Солнцеворот!
Пусть медвежья не кончилась спячка,
Сиверко жмёт, и лицо на морозе горит,
Не за горами весны посевная горячка,
Не за горами – так нынешний день говорит!
«Вот и скошен клевер, что тянулся вверх…»
Вот и скошен клевер, что тянулся вверх,
Вызрев, низко долу кланяется рожь.
В жизни важно благо, а не долгий век,
Ибо часто благо в краткости найдёшь.
Кто-то, верно, свыше думает о нас.
Восхищаясь дара неземной красой,
Чаще в неурочный, чем в урочный час
Пресекает жизни старая с косой.
Как же тут не вспомнить Лермонтова, и
Пушкина, конечно. Без него-то как?
Называть ли всуе имена сии?
На Руси их знает умный и дурак.
В праздности и лени я бы вряд ли смог
Долгое столетье тягостно влачить.
Лечь бы клеверинкой в придорожный стог,
Зёрнышко живою влагой омочить.
И не грех подумать, доживая век, —
Ибо этим люди мучимы века, —
О былинке малой, что стремится вверх,
О земной великой сути колоска.
«А поле глазасто, а лес ушаст…»
А поле глазасто, а лес ушаст,
И живо зеркало вод.
Рождаемся, делаем первый шаг,
Не ведая