– Твою же ты налево! – выругался Мякинин. Он выскочил из кабины, как будто могло произойти чудо и мост, как в сказке, соединит Печору и берег, где они стояли. Из будки вылезли вахтовики, сонно потягиваясь.
– Чё, приехали? – осведомился Витёк.
– Ага, только не въехать в город нам без моста, – зло ответил Михаил.
– Как так? Какого, на хрен, моста?
– А так, не сказали нам, что в город только зимой и летом попасть можно.
– Я говорю – козлодои! – крикнул Редькин.
Мужики заматерились. Михаил включил мобильный телефон, поднял вверх, поводил туда-сюда, вылавливая связь. Ничего. Несколько мужиков сделали тоже самое, запищали мелодии включаемых смартфонов, как из другого мира. Фархад выругался – его телефон разрядился.
– Как Варламов? Где он вообще? – спросил Бетке.
– Температура у него. Тридцать восемь. Грипп, по всей видимости, – ответил Доктор.
– Нам надо в эту драную Печору, а то Инженер перезаражает нас всех к чертям! –сказал Витёк.
– Да где ему грипп подхватить? Простыл от чего-то, а она не заразная. Может, продуло где-нибудь, – защищал доктор Серёга Попов.
Как раз из будки показался Варламов со стянутой с лица марлевой повязкой.
– Ты чего, ёлки-палки, Инженер, намордник снял? – встрепенулся Витёк.
– Я всё слышал, – ровным голосом сказал Олег, – обо мне не беспокойтесь. Едем дальше.
– Что там дальше, Михаил? – обернувшись к Мякинину, спросил Бетке.
– Ухта. Около трёх сотен километров.
Лапшунов, физиономия которого от побоев к утру совсем заплыла, и он стал похож на японца, грустно изрёк:
– Часов пять-шесть, если форс-мажора не будет.
– Какие, блин, мажоры, Ботаник? Мертвяки кругом. Тебе, по ходу, Редькин совсем башку отбил, – упрекнул Лапшунова Витёк. Лёха, что примечательно, промолчал.
Михаил молча залез в машину и завёл мотор.
Всю дорогу ехали молча. Бетке, хоть и не спал, всё смотрел в окно, на мелькавший лес, редкие вымершие посёлки. Мякинин даже не пробовал заговорить, скрывая раздражение от всей ситуации, усталости, Редькина с Витьком, Лапшунова, у которого была блестящая возможность свернуть Лёхе шею, от Инженера, который заболел и мог стать обузой. Через три часа поменялись, и Миша лёг спать.
Он проснулся, когда «вахтовка» остановилась. Косматый небритый мужик в армейской шапке и поэтому больше похожий на партизана, открыл дверь с его стороны. Михаил, совсем не понявший со сна, чего происходит, спросил:
– Что это?
– Блок-пост, – по-военному отрапортовал «партизан».
– Где мы, в Ухте?
– Сосногорск. Это пригород. Да вылазьте вы уже, не с руки с вами говорить, – велел мужик.
Вахтовикам приказали сидеть в машине, Бетке с Мякининым отвели на пост, оборудованный по всем правилам военного времени: из бетонных блоков, с бойницами, оборудованными стрелковыми гнёздами, ходами