Кучер – худой паренек в темно-зеленом сюртуке и котелке – насвистывал бодрую мелодию. Его нерушимое спокойствие девушку впечатляло столь же глубоко, сколь и пропасть, в которую они рисковали сорваться.
– Еще долго до Цветоча? – напряженно поинтересовалась Майя.
Кучер перестал насвистывать и посмотрел на девушку. В его зеленых глазах плясали смешинки, а из-под шляпы-котелка выглядывали каштановые кудряшки. Казалось, все в молодом человеке излучает энергию и бодрость, и Майя даже не знала: он столь смел или столь глуп?
– Уже скоро. Проедем ущелье, и вы увидите город, – хохотнул извозчик.
Майя поджала губы. Еще проснувшись в поезде за час до прибытия, она поняла – утро будет долгим. До Цветоча, в который она держала путь, поезда сейчас не ходят. Пришлось высадиться в какой-то блеклой деревушке Дубровка – самой ближней к городу, но эта «близость» равнялась полдня езды через горы.
На землях Чарогорья водились разные обитатели вроде кикимор, вурдалаков и самых кровожадных и ненасытных чудовищ – комаров. Но с еще одним видом местных кровопийц Майя столкнулась, едва покинув станцию и познакомившись со здешними владельцами колымаг и их аппетитами за свои услуги.
И вот, оплатив самое дорогое корыто с колесами в своей жизни, Майя все гадала, что быстрее разлетится в дребезги: жалобно скрипящие доски под ней или ее так же жалобно скрипящие нервы.
– А не знаете, почему поезда в Цветоч не ходят? – повернулась девушка к пареньку, решив хотя бы разговором отвлечь себя от пропасти.
– Да весенний оползень туннель завалил. До сих пор разгребают.
– Не лесной ли народ постарался?
– Наш народ, – вздохнул паренек. – Вырубают без разбору леса в горах, а они нас от талых вод защищают. Вот и получили. Странно, почему на столичном вокзале вас не предупредили, что нужно дополнительно нанимать экипаж.
– Меня предупредили, – ответила Майя и тихо буркнула: – Лишь забыли упомянуть, что надо сначала дом продать, чтобы у вас позволить себе деревянную таратайку…
– Хах, а что же вы ожидали? – усмехнулся кучер, расслышавший ее недовольство. – Большинство из наших ездят по короткой дороге через лес Тысячи Шепотов, а там чуть ли не каждый месяц находят тело неудачливого туриста. Местные справедливо требуют дополнительную плату за риск.
Майя криво улыбнулась, сдерживая вертевшийся на языке упрек, и тут же ошеломленно вдохнула: стена синих елей вдруг отступила в сумрак, открывая взгляду великолепную панораму с высоты птичьего полета. Поросшая густым лесом горная гряда ползла к горизонту, скрываясь в туманной вуали, будто гигантский змей с затейливым узором не зелёной чешуе.
Махровое покрывало леса вокруг него будто скомкалось, образовав изумрудно-хвойные холмы и темнеющие складки оврагов, в которые еще не добрались лучи восходящего солнца. На мгновение девушка забыла и о тяжестях утра, и даже о жуткой пропасти.
Край Чарогорье имел особую славу в первую очередь благодаря магии, пропитавшей эти земли. Каждый житель королевства Оскария слышал об этом месте из сказок, песен или былин. Великое множество волшебных существ и зачарованных источников, скрывающих тайны пещер и скрытых троп. На первый взгляд – земля обетованная для магов всех мастей, любителей приключений и просто желающих отдохнуть среди красивых пейзажей природы.
Однако край гор едва ли можно было назвать сказкой со страниц детской книжки. Хотя бы потому, что его чарующую атмосферу создавали в том числе и холодящие кровь истории о жестокости и коварстве некоторых его обитателей. Чего только стоили рассказы о ритуальных трапезах в полнолуние, где обязательное блюдо – свежая человечинка.
Синие ели вновь подступили, закрыв вид на утреннюю зорю и погрузив дорогу путников в сумрак.
– Ну… хорошо. Их можно понять, – нехотя, но признала Майя позицию кучеров.
Она посмотрела на пропасть – теперь они ехали еще ближе к краю. Кажется, дорога становилась уже. Да и старые доски заскрипели подозрительно громче.
– Разве мы едем по главной дороге? – еле отвернулась от обрыва Майя.
– Нет, – бесхитростно признался кучер. – Я езжу окольными путями. Тоже не самыми безопасными, – развел он руками, – но уж лучше я со скалы сорвусь и обращусь в лепешку, чем стану закуской на ночных пирах демонов.
Майя нервно хмыкнула – ее не прельщали оба варианта.
– Но туризм у вас здесь бьет все рекорды, – вдруг тихо отозвалась девушка. – Эти жуткие расправы только прибавляют вам хлеб. А лесной нежити – мясо…
Выйдя из поезда на станции, даже она с первого взгляда четко определила местных, обвешанных гроздями оберегов, узелками и венками из трав, и приезжих, часть которых с открытыми ртами глазела на тех самых местных, а другая – тихо над этим всем хихикала. Вот только как им будет смешно, когда они поймут, что длинное приталенное платье и модный веерок вряд ли помогут сбежать от прожорливого вурдалака.
– Хех,