– Слава, а… – начал я, и тут наша очередь наконец подошла, человек в форме забрал пропуск и паспорт, чтобы сверить данные. Пока я проходил через кабинку дозиметрического контроля, а потом наблюдал за обыском вещей («Алкоголь?» «Нет», «Холодное оружие»? «Да нет же»), забыл, что хотел ему сказать.
***
За десять километров до Чернобыля мы снова высыпали из автобуса перед полицейскими.
Между делом выяснилось, что в первый день экскурсии я даже не доберусь до Припяти. Буду с остальными обходить забытые богом деревни. Гид из «Чернобыля для всех» сказал, что всё дело в транспорте – у нас со Славой нет своей машины, а на велосипеде тут ездить запрещается.
– Так, ребята, на месте, остановка. Выходим, прямо по курсу Копачи, – затрещал Ваня. Он главный для двадцати ребят, рассевшихся вокруг нас. Ну, а я ждал сигнала от Славы. – Ничего не трогаем, никуда сами не идём!
Пока в узком проходе толпились туристы, я рассматривал посёлок через стекло. В пяти метрах стояла табличка с перечёркнутым словом «Копачи», а прямо напротив дом – настолько старый, что его фундамент просел в землю. Тягостная картина, от которой по спине побежал холодок. Ведь когда-то здесь жили люди, те, кто протоптал тропинки, ныне заросшие высокой травой…
Чуть дальше на земле валялась поржавевшая машинка, заляпанная краской, удивительно похожей на кровь. Бери снимай для фильмов ужасов готовые качественные декорации в натуральную величину… Даже не скажу, что конкретно случилось, когда я вышел из автобуса за четыре километра от Чернобыльской станции. Наверное, то, что происходит в жутком месте с людьми, наделёнными таким проклятием, как яркое воображение. Дискомфорт превратился в выразительное предчувствие. Плохое. Я покинул транспорт последним; едва ступил на землю, как водитель закрыл автоматические створки позади.
Группа Вани двигалась вперёд, а Слава уткнулся в дозиметр, и тогда я включил актёра.
За три часа они у меня в печёнках сидели, всю дорогу разговаривали про какой-то радиационный дождь. Я не собирался терпеть их ещё столько же. Лучше останусь со Славой наедине, найду с ним общий язык и пойму, что он за человек.
В общем, я шагнул, схватился за правое колено и театрально ойкнул.
– Что случилось? – тут же спросил Слава.
– Нога. Больно идти, не пойму, что такое … – я продолжал держаться за машину, а правую ногу поджимал под себя. Подойдя ко мне, Слава присел на корточки и начал ощупывать мое колено, отчего я едва не рассмеялся, щекотно же. Все двадцать человек повернулись ко мне как по команде.
– Боль острая?
– Может, к тебе кто-то залез в штаны? – предположил Ваня.
– Вот спасибо большое! Нет, не острая, как будто ноющая,