– Решено, – сказала я, – вы едете в Испанию, а я, наверное, в Чехию. Хотя можно и в Голландию, там, говорят, живописно.
– Квартал «красных фонарей» в Амстердаме, – сказал Шульгин лукаво, – тюльпаны и всюду оранжевый цвет! Ты уж, Мария, сразу в Париж. Лучшего места для женщины, путешествующей в одиночку, верно, и не найти.
Глаза Валентины, до того маловыразительные и сонные, волнующе вспыхнули. Она глубоко вздохнула:
– Ну как же!.. Париж! Родион, а если?..
– Ты ведь уже решила ехать в Испанию, – сказал Родион. – Даже язык начала изучать. Неужели теперь все это пойдет насмарку?
Валентина не поняла юмора Родиона Потаповича. Она покачала головой и наконец ответила:
– Как же я выпустила это из виду? Ну, конечно же, Париж! На недельку, а, Родик? Или это дорого?
– Да не так уж это и дорого, – начал было босс. Но его фраза была скоропостижно прервана тем самым телефонным звонком, с которого, как я уже упоминала выше, начались все неприятности.
– Не поднимай! – сказала Валентина. – Тетушке ты сам должен звонить, а всех остальных… ну их!
– Говорила я, что нужно было отключить аппарат, – назидательно буркнула я. Но было уже поздно: босс снял трубку.
– Шульгин слушает.
Даже со своего места на диване, в трех метрах от стола и телефонного аппарата Родиона Потаповича, я услышала, как в трубке внушительно зарокотал незнакомый голос. Судя по всему, звонивший обладал оперным басом или по крайней мере голосовыми данными боцмана на судне большого тоннажа. По всей видимости, все эти соображения также пришли в голову боссу, более того, они не вызвали у него восторга, потому что после первых десяти секунд рокотания в трубке его брови поползли вверх, потом резко спрыгнули вниз, сходясь у переносицы, а губы сжались, образуя твердую линию, определенно выражающую недовольство.
– Но знаете… – начал было Родион, видно, улучив момент, когда в непрерывной стене рокотания образуется хоть какая-нибудь брешь. Однако же голос в трубке подпрыгнул, разродившись жирными, весомо бухающими обертонами, и Родион Потапович поспешил замолчать. Он слушал еще около минуты и проговорил:
– Но, товарищ генерал, я понимаю вас, однако же, к сожалению, вряд ли смогу вам помочь. Я занят, я крайне занят… Чем занят? Вы знаете, дело в том, что это – неважно. Товарищ генерал, мало ли хороших специалистов у вас в управлении? Почему вы хотите задействовать именно меня, хотя уже несколько лет не… – Он подозрительно оглянулся на меня и Валентину и поспешно договорил: – Несколько лет не работаю. В том-то все и дело? – переспросил он, явно машинально повторяя слова невидимого собеседника, только с вопросительной интонацией. – Но, товарищ генерал, я, конечно, рад бы помочь, однако… Что?
Родион снова оглянулся и сделал