Доллары. Увесистая пачка, завернутая в мокрые Мишкины плавки. Мишка шумно поскреб пятерней бритую голову и смущенно хихикнул:
– Штука там. Точняк. Я и забыл, как сунул. Хе, надо же! Подмокли, зелененькие…
– Ну что вы делаете? – рыдающим голосом спросила Люба. – О чем вы говорите? Надо же что-то делать, мужики вы или тряпки?! Ну придумайте что-нибудь! Нас же убьют! Бежать надо!..
– Может, подкупить охрану? Здесь это большие деньги, – не обращая на ночную подругу внимания, предложила Татьяна.
– Хрена, – отрезал Мишка, – они бабки чисто себе заберут.
– Татьяна, ты бы не отвлекалась, слушала, о чем они там говорят… – всхлипнула Люба.
Татьяна молча отошла от тесной группки соотечественников.
– Правильно, – одобрил Борисыч, – не помешает. Что все-таки делать будем?
– Кормить и выгуливать нас не станут, – задумчиво протянул Алексей. – До приезда ихнего пахана дверь не отопрут. На фига? Значит, надо, чтобы они открыли дверь. Эти двое.
– Нет, я так больше не могу, не могу… – вновь заплакала Люба.
– Ты хочешь сказать – напасть и обезоружить. – Борисыч снова нацепил кепку на голову. В глазах его замерцал непонятный огонек.
– Это что, тюряга? Во засада… Какое сегодня число, а, ребята? – вдруг обеспокоился Вовик.
– Увянь, ботаник, бля! – гавкнул на него Михаил. – Вы че, мужики, в натуре свинитить отсюда собрались?
Алексей ответил:
– А чего гадать – “стрельнут, не стрельнут”? Эх, как бы их дверь заставить открыть…
– Ты занимался чем или на силу надеешься? – спросил Борисыч у Лешки.
– Мордобоем в Мурманске занимался по малолетке. Ну вообще-то на корабле ребята показывали кой-чего. Боцман у нас самбист был. Учил помалу, от не фиг делать. А сила… Чего сила? Не обижен вроде. – И, подумав, добавил: – Двоих вырублю. С виду они тут все хлипковаты.
Вернулась Татьяна.
– Молчат, будто уснули. Побег задумываете, слышу.
– Какое сегодня число? – опять влез Вовик.
Но на Вовика теперь внимания обращали не больше, чем обращают, скажем, на радиоточку, которая гнусаво мямлит что-то в углу на кухне.
– Ребят, вы серьезно? – Теперь этот вопрос поступил от Любы.
Агент “Неваляшка”
Другого выхода пока нет: необходимо убедить их бежать, потому что я знаю: боевикам действительно нужен только один из нас. И не сомневаюсь, кто именно: моя обожаемая “персона”. Потому что это уже перебор – заваривать такую кашу из-за кого-то еще. Другие – лишь опасные свидетели в игре на большие ставки, и жалость в ее правила не входит. Меня и еще четверых расстреляют (пардон, может, всего лишь троих, так как один (или одна) предположительно из команды соперников). Поэтому если и суждено умереть – впрочем, моя работа предусматривает постоянную готовность к такому исходу, – то прежде надо