Милая моя, тебе нельзя солгать,
Нельзя тебя обидеть, предать, возненавидеть,
А только голосом твоим в ночи лишь можно наслаждаться
И господу молиться за тебя…
–…оно так и называется: «Маме».
– Потрясающе! – похвалил Протасевич. – Замечательные строки, мне очень понравились. Спасибо.
Лена покосилась на Олега и насмешливо отвела взгляд.
– Я свою маму никогда не забуду, – сказала только.
Близилась ночь. Хотя Лена и полагала жить с Олегом как со своим мужем, все-таки спальню ему выделили отдельную. Лена стыдилась в присутствии отца и у него на глазах спать с мужчиной. Олегу было все равно, ведь он же не знал, что без него его женили, потому не имел вопросов. Татьяна Ивановна с Леной отвели его в спальню.
– Лена, – спросил Олег, поднимаясь наверх, – а почему твой отец мне все время выкает?
– А он со всеми так. Говорит, что это воспитанно и правильно.
– Странно: мне выкает, а с Селезневым на «ты».
Спальня, к удивлению Олега, была уставлена самой обычной мебелью, да и вообще все апартаменты особняка были близки к апартаментам россиянина среднего достатка. Все, что отличало этот особняк, – камин в гостиной. Все выглядело очень скромно. За день Лена успела ознакомить Олега со всем домом, поэтому к ночи он уже мог делать какие-то выводы.
– Вы постель сами соберете или вам помочь? – заученно спросила Татьяна Ивановна Олега.
–Нет; спасибо большое, но я привык такие вещи делать сам.
– Тогда доброй вам ночи.
6
Утром Олега разбудил шум. Он прислушался. Из спальни Лены доносились крики. Протасевичи папа с дочкой ругались. Олегу стало интересно, и он навострил уши – благо, крики были разборчивые.
– Откуда это у тебя, Лена, откуда? – орал Протасевич, махая перед лицом дочки упаковкой презервативов.
– Папа, я уже взрослая, что хочу, то и делаю! – огрызалась Лена.
– А я-то думал, моя дочь порядочная! А она мне всю репутацию портит!
– Папа, ты никогда не задавался вопросом, почему я не ночую дома, где я бываю и с кем?
– Тебе не стыдно отцу такое говорить?
– Почему мне должно быть стыдно? Мне двадцать лет.
– Хоть пятьдесят! Я уже говорил тебе, что пока ты живешь в моём доме, я буду следить за твоим поведением. Выброси это в мусорницу.
Протасевич оставался в спальне дочери и смотрел в выдвинутый ящик, где были найдены «контрацептивы». Внезапно он решил обыскать этот ящик. Михаил Яковлевич вывернул все его содержимое, на свет показалась пачка сигарет с ментолом.
– А это чье, тоже твое? – Лицо политика приобрело свирепый вид.
– Это Лева забыл, – проговорила Лена.
– Лева? Он курит сигареты с ментолом? Когда он мог их забыть? Что он вообще делал в твоей спальне? Ты сюда мужиков водишь? Ты совсем стыд потеряла?
– Но где же мне еще принимать гостей, которые ко мне приходят?
– Где принимать? У нас особняк большой,