Далекие лучи налобных фонариков, бестолково прыгающие по дну шахты, вдруг взлетели вверх и впились прямо в мои глаза. Меня ослепило, я заорал:
– Осторожно, черт вас дери! Зубило летит!
Только теперь до моих помощников дошло, что я имею ввиду. Все три луча резко дернулись, заметались и через секунду на дне шахты стало темно. Интересно, достаточно здесь высоты, чтобы энергоблок разрушился и сдетонировал? Если штырь упадет энергоблоком вниз… Двести местных метров – это в смысле удара от падения примерно двадцать земных… вроде не должен…
На всякий случай я поднял голову и закрыл глаза. По идее, даже если энергоблок взорвется, со мной ничего страшного не произойдет. Ударной волны в вакууме не бывает, осколки так высоко не залетят, а от поражающих излучений защитит скафандр. Шлюз, правда, может разнести… Надеюсь, Иоганн с Генрихом догадались поставить в ледоруб не слишком мощный энергоблок. Наверняка догадались – они ведь выдали мне один запасной ледоруб, значит, предполагали, что один из основных может упасть вниз.
– Ну как там? – спросил я.
– Никак, – ответил Юити. – Пока ничего не прилетело. Погоди… Все, уже прилетело. Все нормально, ничего не взорвалось.
– Ну и слава богу, – ответил я.
– Ты как? – спросила Света. – Может, тебе отдохнуть немного?
– Уже отдыхаю. Сейчас отдышусь и дальше полезу. Немного уже осталось.
– Ты осторожнее там, – посоветовала Света. – Если еще один ледоруб потеряешь, придется спускаться.
– Как спускаться? – спросил я. – На трех ледорубах уже не спустишься.
– Тем более, – сказала Света. – Не спеши, по времени ты не ограничен. Воздуха в баллонах хватит еще часа на три, если не больше.
– На два, – уточнил я. – Не забывай, я дышу сильнее, чем обычно.
– Все равно не спеши, – сказала Света.
За следующий час не произошло ничего примечательного, если не считать того, что я окончательно выдохся. Наклон, пауза, дернуть, распрямиться, воткнуть, пауза, шаг, шаг, перехват. И так сотни раз подряд. Ужас.
Но все плохое рано или поздно заканчивается. На очередной итерации подъема я поднял голову, окинул взглядом стену перед собой и вдруг понял, что не вижу перед глазами каркасной сетки, которой шахта облицована изнутри. Вот и все, подумал я. У меня получилось. Сердце гулко стучало, его биение отдавалось в ушах адским колоколом. Одышка не прекращалась уже часа два. Ощущение такое, как будто пробежал километров пять-семь при нормальной гравитации.
Теперь надо сделать то, ради чего я сюда карабкался. Осторожно, чтобы, не дай бог, не уронить, я вытащил из-за спины большой костыль, тот же самый тепловой ледоруб, только намного больше. Воткнул его в стену на уровне груди. Глубоко воткнул, капитально, и сразу же намертво заблокировал кнопку, чтобы случайно не нажалась. Выждал минуту, просто на всякий случай. Подергал костыль, убедился,