– Похож! – подтвердил я, тщательно изучив изображение и оригинал.
– И сюда обрати внимание! – Антон указал на скрытую наполовину спиной мужика до боли знакомую хрустальную дольку той же самой Сферы. – Значит, как минимум одна ее часть у них!
Из дальнего конца коридора послышался топот поднимающихся по лестнице охранников.
– Идите уже! – позвала Черта из темноты. Шшлемхх Аинн уже медленно спускался где-то внизу, спотыкаясь и чертыхаясь.
Мы последовали за ним, а Черта вдавила небольшой выступ слева от двери, от чего та медленно закрылась, отрезая нас от приближающихся по коридору преследователей. Оставалось надеяться, что они не в курсе наличия здесь потайного хода, иначе придется сражаться на узкой лестнице в невыгодной для нас позиции.
Снизу донеслось очередное сдавленное ругательство, и сразу за ним последовал грохот.
– Шшлемхх! Ты в порядке? – Антон придержал меня за рубашку, включая неизвестно откуда появившийся в его руке мощный фонарь. Хотя, почему неизвестно, – конечно же, из его бездонного рюкзака. – Давай я пройду вперед, не то он себе все ноги переломает!
– И переломаю! – громко проворчал дракон. – Еще как переломаю! Я, знаете ли, летать больше привык, а не по темным норам шастать!
Антон пошел передо мною, стараясь из-за спины Черты подсвечивать фонарем так, чтобы граница света оказалась на три ступеньки ниже поднявшегося на ноги и идущего первым Шшлемхх Аинна.
– Ну, и долго нам еще спускаться? – раздраженно поинтересовался дракон, спустя некоторое продолжительное время. – Чертова червяная дыра!
– Интересно, куда вообще ведет эта бесконечная лестница? – неожиданно печальным голосом поддержала его вампиресса. – Мы уже спустились этажей на сто, не меньше!
– В Аид! – мрачно пошутил Антон. – К ладье Харона…
У меня уже у самого голова начала кружиться от монотонного движения против часовой стрелки. Мы шли уже минут сорок или больше, а ребристая каменная спираль все не кончалась, теряясь своим началом, или концом, во тьме. И это кружение с левым уклоном, вызывало в моем мозгу какое-то смутное брожение мыслей. О неизбежности смерти, железобетонной предопределенности и прочей, пожирающей душевные силы нежизнерадостной мути.
Еще через пять витков, снизу донесся монотонный голос дракона:
«Конечность жизни, —
бледный плод кривых зеркал воображений.
Перед тобой, – живой виток
крутой спирали поколений.
По восходящей жизнь идет,
Пространство, Время, покоряя,
И кто-то,
вдруг себя найдет в рожденном чуде,
умирая».
– Не много