– Предлагаю на этой аппетитной ноте завершить сеанс котоанализа, – прохрипел ёжик. Он подёргивал лапками, тщетно пытаясь перевернуться на брюшко.
– Спасибо, ёжик! Я понял, мои мысли рождаются в животе. Их там должно быть очень много. И они все очень голодные. А когда они голодные, то им тоже грустно и они забываются. Теперь понятно, почему я всегда хочу есть – мысли просят, чтоб я вспомнил о них и накормил.
Довольный своим открытием кот прогнул спину и протяжно потянулся передними лапами, выпятив хвостатую попку. Ёжик продолжал лежать на спине, кряхтел, но не хотел просить о помощи.
– Эй, лежебока, хочешь поиграть в поваляшки? – с этими словами кот начал перекатывать ёжика. Ёжик не возражал. Ему было приятно, только если не часто, кататься, словно футбольный мячик, по чужой воле. А ещё ему было приятно, что это развлечение доставляло радость другу: «Хорошо, что у меня нет иголок, – думал ёжик, ощущая на себе не больные удары мягких кошачьих лапок, – а иначе Корсик не стал бы мной играть».
4. «Толстая» фотография
Вечером того же дня Ана, вернувшись с работы и поужинав, сидела за обеденным столом на кухне. Перед ней стояли открытый ноутбук и чашка ароматного чая со вкусом клубники со сливками. Корсик любил эти вечерние часы, когда хозяйка странствовала по Интернету, а он царственно возлежал на столе аккурат между девушкой и ноутом. Кошачья голова покоилась на левом предплечье Аны, тушка с поджатыми лапками – на столешнице, а вот хвост беспрепятственно выражал личное отношение владельца к происходящему вокруг: в такт музыкальной мелодии выписывал в воздухе кренделя, словно дирижёр палочкой, во время яркого и резкого видео контента настороженно замирал трубой, во время печатанья мёл по клавиатуре, а когда Ана начинала о чём-либо говорить, хвост обнимал начинавшего позёвывать Корсика. Полагаю, эрудированному читателю известно, а для тех, кто случайно позабыл, напомню, что зевают не от скуки и безразличия, а по необходимости наполнить мозг кислородом.
За что Корсик действительно обожал совместные с Аной посиделки, так это за беседы; Ана любила вслух порассуждать, как и любой, привыкший к одинокому быту человек, озвучивая то ли коту, то ли воображаемому собеседнику, то ли себе самой остро переживаемую мысль. Порой она рассказывала о новостях с работы в отеле, где вот уже пару месяцев она трудилась администратором службы бронирования. После вечерних занятий в СПбГУ, Ана проходила обучение в очно-заочной форме по программе «Реклама и связь с общественностью», могла вслух перечитывать лекции. Иногда она с возмущением и негодованием комментировала какое-нибудь общественно-политическое событие в России или за её пределами. Но с наибольшим азартом и эмоциональным возбуждением Ана рассуждала о превратностях поиска и обретения любви в человеческом мире. Вечерами на сайтах для знакомств (приличных!) она искала молодого человека для дружбы и, как сама выражалась, «для серьёзных отношений», ведя переписку с виртуальными