Даже российские власти поверили, будто почтенный купец поддался японскому влиянию. Когда приамурский генерал-губернатор Николай Гондатти в 1911 году составлял отчет об усилении японской идеологической активности в крае, то среди прочего отметил, что корейский староста Ким из Владивостока отправил сына на учебу в Японию под воздействием такой пропаганды8.
Итак, в начале осени 1906 года Николай Николаевич дал последние напутствия сыну и посадил на пароход, следовавший в Токио. Романа зачислили в начальную школу Ётися при университете Кэйо под именем Ким Ги Рён (по словам Кима-младшего, это имя – он произносил его как Ким Кирь Он – дали ему в семье при рождении). Несколько раз в Токио его навещала матушка. Виделись ли они или переписывались, когда Роман учился уже в колледже – неизвестно. Неясно также, что стало причиной ее размолвки с супругом. Есть лишь факт: в 1908 году Надежда Тимофеевна развелась и уехала в Сеул9.
Кэйо Гиндзюку был тогда самым престижным частным учебным заведением Японии, некоторые его выпускники занимали видные посты в правительстве. «Школа Кэйо стремится воспитать своих учащихся так, чтобы они стали источником достоинства и образцом интеллекта и добродетели в Японии», – декларировал ее основатель Фукудзава Юкити. Выходец из самурайского сословия, он мечтал о процветании нации, полагая, что различия между сильным и слабым обществом, так же как между умным и глупцом, происходят от образования. Под конец жизни либерал Фукудзава «поправел» и даже приветствовал японо-китайскую войну. Но это не помешало его преемникам следовать идеям прогрессивного воспитания. При университете действовали начальная и так называемая повышенная школа, или колледж. Повышенных школ на всю Японию насчитывалось восемь, и их выпускники были кандидатами первой очереди на поступление в Токийский или Киотский императорский университет. Для ученика Кэйо открывался, таким образом, путь наверх.
Одновременно с Романом Кимом в Ётися приняли еще одного корейского мальчика, шестерых китайцев и трех американцев10. Год спустя в Кэйо построили новый лекционный корпус, и на церемонии открытия, как отметила газета «Дзидзи симпо», собравшихся развлекал речами на русском и японском языках ученик Ким Ги Рён. В июле 1909 года газета «Тэ Хан хынхак хо», выпускавшаяся корейскими студентами в Японии, рассказала о визите русской школьной