– Ловят кайф! – небрежно бросил проходивший мимо мальчишка, долизывая пломбир в шоколаде.
Это бездумное замечание Настенька пропустила мимо ушей. Она продолжала наблюдать. А тот, кто не просто смотрит, – тот видит. И обязательно заметит то, что остается невидимым для ленивых, мимо всего в своей жизни проходящих.
Настенька знала, что вороны – птицы умные. Слово «кайф» – не для них. А еще Настенька углядела: вороны во время странного танца поворачивают голову направо и налево и клюют свои крылья.
– Да у них тут санпропускник! – воскликнул Настенькин папа.
– Ой, папа, вечно ты со своими скучными деревянными словами! – не очень вежливо сказала Настенька. – Это самая настоящая сауна!
Папа никак не отреагировал на Настенькино замечание.
Он лишь добавил:
– Вороны, видимо, «окуриваются» фитонцидами этой травы. Незваные гости от нежелательного запаха спасаются на крыло. Тут их и настигает крепкий клюв.
Настенька на этот раз одобрила:
– Верно сообразил! Кому удобно клевать у себя под мышками!
Так что вороны (хотя их не все любят и понимают) ничего не делают просто так и без толку под музыку и без музыки дергаться не станут. Пусть некоторые не обижаются, но порой вороны оказываются посмекалистее людей. Ну, кто из нас догадался бы устроить травяную сауну на газоне?! (Хотя с «тараканами» в голове живем, хоть бы что.) Ворон, известно, называют «мусорщиками». Они – птицы не только сообразительные (об этом писали авторы и посолиднее), но еще и чистюли!
Синичкина столовая
У нашего окна разрослась высокая липа. На ее веточки, как только в городе становится тепло, любят прилетать синички. Настенька спросила папу:
– Не подкормить ли синичек?
Папа строго поднял брови:
– Летом они все найдут в лесу. Подкормка нужна только зимой!
Но Настенька не послушалась.
Она вообще по натуре – экспериментатор. И потому попросила папу приделать маленькую кормушку для синиц.
Как только хмурый папа (он не всегда любил, когда ему противоречили) прикрепил к раме коробочку из-под «Янтаря», Настенька щедрой рукой положила туда сливочного маргарина. Она помнила, что синички очень любили клевать его на даче.
Через несколько минут на липе, листья которой приветливо заглядывали в комнату, появились пернатые гостьи. Их звонкое «цвиринь-цвиринь» было слышно со всех сторон.
Первым подлетел к кормушке самый храбрый «синиц». (То, что он мужского рода, папа как знаток природы определил по темному «галстучку» на груди.) Особенно не раздумывая, «синиц» принялся за угощение.
Скоро к нему присоединился еще один. Папа и Настенька смотрели, затаив