Мэри (после минутной паузы). Почему это ты мне все рассказываешь?
Джо. Это правда, и ничего больше.
Мэри. А ты всегда так много пьешь?
Джо (глубокомысленно). Иногда. Только, когда просыпаюсь. Знаешь, ведь я сплю 7—8 часов каждую ночь.
Мэри. Как приятно это слышать. Я имею в виду, что пьешь, когда бодрствуешь.
Джо (задумчиво). Это моя привилегия.
Мэри. И что, ты действительно, так любишь пить?
Джо (утвердительно). Для меня это все равно, что дышать.
Мэри (зачарованно). Почему?
Джо (драматично). Почему я так люблю пить? Потому что мне не нравится быть обманутым. Потому что я не хочу быть мертвым большую часть времени, а чуточку оживляться хоть ненадолго, на одно приятное мгновение. (Молчит некоторое время.) Если я не пью, я начинаю увлекаться несущественными вещами – подобно всем и каждому. Я становлюсь деловым. Делаю что-то. Всякие глупости, по всяким маленьким глупым поводам. Заносчивые, эгоистичные, нудные вещи… Я уже все их проделал. Сейчас я вообще ничего не делаю. Я просто живу все это время. Потом иду спать.
Мэри. Удается хорошо выспаться?
Джо. Ну, конечно.
Мэри (спокойно, почти нежно). А какие у тебя планы вообще, на жизнь?
Джо (угрюмо, но тоже с лаской). Планы? У меня их нет. Я только мечтаю.
Мэри (начинает что-то понимать). О да, да…, конечно.
Дадли опускает никелевую монету.
Джо (задумчиво). Почему я пью?
Пауза, во время которой он думает об этом. Этот мыслительный процесс, это думание полно глубины, мудрости, сложности, и все вместе создает эффект, придающий его лицу комическое и наивное выражение.
Этот вопрос требует хорошенького и непростого ответа. (Улыбается своим мыслям.)
Мэри. О, я же не имела в виду…
Джо (мягко и галантно). Нет, нет. Я настаиваю. Я знаю, почему. Все дело в том, чтобы найти подходящие слова. Емкие такие.
Мэри. Да ну, это, в самом деле, не имеет никакого значения.
Джо (серьезно). Ну, конечно же, имеет. (Болезненно.) Ну, так почему же я пью? (С научным интересом.) Нет, не так. Почему человек вообще пьет? (Разрабатывая эту мысль.) В сутках двадцать четыре часа.
Мэри (грустно, но четко, утвердительно). Да, это уж точно.
Джо. Так, двадцать четыре часа. Из этих двадцати четырех – двадцать три с половиной – о, Бог мой! Я не знаю, почему – пустые, мертвые, тягостные, скучные, убивающие. Минуты, часы – нет времени для жизни, и это не имеет значения, кто ты и что ты делаешь на этом свете, двадцать три с половиной часа. Двадцать четвертый – проводишь в ожидании.
Мэри. В ожидании?
Джо (громко, с жестикуляцией). И чем больше ты ждешь, тем меньше есть, чего ждать.
Мэри (внимательно, по-детски). Да, правда?
Джо (продолжает). И так