В соседний номер вела позолоченная, запертая дверь. Покрутив витую ручку, Хайди оглянулась.
– Ерунда, – напомнила себе девушка, – Мохаммед уехал к Саламе, а камер слежения здесь нет, – она не знала, где сейчас обретается Красный Принц. На пересадке в Стамбуле Саламе пообещал Хайди, что они встретятся в Мюнхене. Задрав ноги на банкетку в лаунже первого класса, Красный Принц потягивал кока-колу.
– У меня есть дела в городе, – сообщил он, – а за тобой присмотрит Мохаммед, – Хайди знала о планах самого молодого охранника Саламе. Девушка часто разговаривала с будущим поваром по-французски. За полгода Мохаммед неплохо освоил язык.
– Я закончу колледж в Швейцарии, – мечтательно сказал парень, – и устроюсь на работу в дорогой отель. Потом я смогу открыть свой ресторан, – Хайди заметила:
– Для учебы и ресторана нужны деньги, – Мохаммед гордо ответил:
– Половину суммы за акцию мне выплатили, а вторую половину я получу очень скоро…
Хайди понятия не имела, что за акцию планирует Саламе, но решила, что террористическая атака случится на Олимпиаде. Альбатрос с ней соглашался. Хайди предполагала, что Иоганн тоже сейчас в городе.
– Но и он точно ничего не знает, – девушка присела на подоконник, – он слышал что-то о третьем сентября…
Саламе был недоволен неудачным, как он выразился, исходом захвата лайнера «Сабены».
– Ребятам надо было расстрелять заложников, – сказал он Хайди, – они погибли, как мученики, но их жертва оказалась бессмысленной. В следующий раз мы такой ошибки не совершим, – обе палестинские девушки, арестованные израильтянами, получили пожизненное заключение.
– Мы их обменяем, – пообещал Саламе, – в следующей войне у нас появится много пленных, – о войне Красный Принц говорил, как о решенном деле.
Во дворе отеля колыхались холщовые зонтики. Двое смуглых парней восседали с чашками кофе за кованым столиком. Хайди наизусть помнила безопасный телефон Моссада в Риме. Отельный коммутатор услужливо соединил бы ее с Италией, однако Хайди только зло стукнула кулаком по раме окна. Звонок ничего бы ей не дал.
– Что я им скажу, – Хайди велела себе не плакать, – у меня нет точных сведений и вообще сведений.
У нее, правда, имелся адрес квартирки Альбатроса в рабочем пригороде Мюнхена. Иоганн считал, что штаб акции разместится именно там.
– Я живу в турецком квартале, – объяснил Альбатрос, – где арабы никому не бросятся в глаза, – Хайди, разумеется, не могла сообщить в Моссад эти сведения. Порывшись в сумке от Vuitton, она вытащила пачку американских сигарет.
– Тогда я больше не увижу Иоганна, – сердце зашлось болью, – ребята из Моссада застрелят его, – в Стамбуле Красный Принц оделил ее внушительной пачкой американских долларов.
– Когда все закончится, – сказал он, – мы отправимся в Альпы. В Мюнхене