Светился город там, в ночи,
Где улицы рекою длинною
Стекались к центру, как лучи.
И смех звенел в ночи загадочной
То серебром, то родником.
И Млечный путь далёкий, сказочный
Светился звёздным молоком.
Она шутила над влюблёнными,
Включая резко фонари.
И те с улыбкой изумлённою
Смеясь, бродили до зари.
Она по окнам растворённым
Плескала тёплый лунный свет.
И домочадцам полусонным
В окно влетал цветов букет.
А утром снова на работу,
И вечером скорей домой.
Там дети, муж, дела, заботы.
И некогда побыть одной.
С улыбкой милой и застенчивой,
В глазах смешинкой неземной,
Она была нормальной женщиной.
Хорошей мамой и женой.
Она ушла
Она ушла, и это навсегда.
Наверх по солнечному трапу.
Снимите шляпы господа.
Ушла любовь. Снимите шляпы.
Был светлым наш с тобою дом,
Где ты сидела у окошка.
И зайчик солнечный теплом
Ласкал и грел твою ладошку.
Твой взгляд усталый, терпеливый.
И дождь стекающих волос.
Печальный профиль молчаливый,
И грусть о том, что не сбылось.
Когда-нибудь в обители у Бога
Я буду лишь одно просить:
Мне быть дворнягой псом
у твоего порога —
В том храме, где ты будешь жить.
Одиночество
Я нёс свою лихую ношу,
Не сбросить и не потерять.
Мой тяжкий груз, нажитый в прошлом,
Тянул меня куда-то вспять.
Фонарь на улице маячил:
«Зайди, тебя всегда здесь ждут».
И я маршрут свой обозначил,
Чтобы найти душе приют.
У барной стойки сел удобно.
Вполне приличный погребок.
Бармен всё рассказал подробно,
Плеснув радушия глоток.
Всё громче где-то разговоры.
Струится дым от сигарет.
О женщинах, о деньгах споры
И в дружбе клятвенный обет.
Общение мне, как небо солнцу.
Свершив от одиночества побег,
Я исповедью выдал незнакомцу,
Как угасал любимый человек.
И дымкой занавесь качалась.
Скрипач стоял средь облаков.
Мелодия вином плескалась,
Прозрачной музыкой без слов.
И нежной скрипки трепетание,
Чудесной музыки исток
Со скрипачом в одном дыхании
Рождал чувствительный смычок.
Звук скрипки раненою птицей
Бил в сердце сломанным крылом.
И силуэт печальной жрицы,
Скрываясь, утопал в былом.
Нам пела скрипка на утеху,
О том, что истина в вине.
И голос где-то отзывался эхом:
«Ты только помни обо мне».