А в марте 1983 года, видимо, дошли руки и до их группы. Поэтому, сейчас тридцатипятилетний подполковник Николай Немирович, гений сыска, как его называли, сидел на нарах и думал, что он продержался дольше всех. Уже было подумал даже, что не тронут его, все же профессионалы нужны всем. А он был профессионалом экстра-класса – ни одного нераскрытого дела за всю карьеру. Но, видимо, Андропов считал, что незаменимых людей не бывает. А возможно, Андропов и не знал о нем, все же уже тогда он был очень больным человеком. Просто, запущенная ранее машина продолжала свое движение по инерции, раз уж приказа «отставить» не было. Он был вторым, кого из их антикоррупционной группы посадили. Первого, как и его, тоже по полностью сфабрикованному обвинению. Остальных просто выперли в отставку.
Николай лежал на нарах и думал о том, что обидно вот так, абсолютно ни за что, одномоментно лишиться всего. Даже если его не расстреляют, то минимум, что ему светит – это не меньше десятки. И выйдет он в 45 лет (если выйдет) никому не нужным – ни дома, ни семьи, ни профессии. И в те годы, когда человек уже чего-то достигает, подводит какие-то итоги, ему придется начинать всю жизнь заново. А это всегда трудно, ведь вперед прёт молодежь, просто в силу возраста считающая, что мир принадлежит им, а все, кто старше тридцати, уже отжили свое и должны уступить им место под солнцем.
Было очень странно самому оказаться на нарах и, чего уж там – страшно. Ведь отныне для него закрыт весь его привычный мир, он из него выдавлен. А впереди нечто ужасное. Все, что он строил 35 лет, все, чего добился, рухнуло в один момент. Из уважаемого подполковника милиции, человека, обладающего авторитетом и властью, он превратился в бесправного зека. Он не верил в чудо – в то, что «там разберутся» и его отпустят. Слишком хорошо ему было известно, как работает эта машина. Попасть в нее легко, а выбраться практически невозможно.
И вдруг ему вспомнилась его бабушка, которой давно уже и в живых не было. Бабушка была набожной, ходила в церковь, чего очень стеснялись его партийные родители. Но тайком от них бабушка читала ему, мальчишке, Библию. И вот сейчас всплыла в голове библейская история Моисея7, которому в его долгой 120-тилетней жизни дважды приходилось начинать всё заново, с нуля – первый раз в сорок, а второй – в восемьдесят лет. И каждый раз, проходя путь заново, с нуля, он неизменно добивался успеха. Удивительно, но вытащенный памятью откуда-то из детства библейский рассказ, успокоил его и он уснул.
Казалось, о нем забыли. Прошло два месяца. Трижды за это время его избивали. Молча, ничего не требуя, просто вымещая на нем всю свою злость на «конкурирующую фирму».