Город, переваливший численностью за три тысячи человек, буквально в один миг взорвался восстанием. Приливы, которые начали затапливать жилища некоторых прибрежных жителей, стали непредсказуемы. Из водных глубин на берег начали выбираться ужасные свирепые твари. То были творения Беса, выросшие из микроорганизмов, которые он когда-то поместил в мировой океан. Они выросли в огромных ящероподобных хладнокровных убийц и достигали более пяти метров в длину. Молниеносно они выпрыгивали из воды и бежали, пока не догонят добычу, разоряли дома. Они не щадили ни взрослых, ни детей.
Тогда люди сплотились и пришли к Шаяну и Ману, к их высокой пирамиде с золотым пиком.
– Почему нас всех съедают эти твари? За что нещадно убивают наших детей? Ответьте, старейшины? – взмолились первые люди.
На эти вопросы не было ответов у родоначальников. Они знали, что есть два голоса, которые противостоят друг другу.
– Дети мои, – сняв маску с лица, тяжело вздохнув, начала Ману, – мы единственные свидетели того, что есть два начала – светлое и темное. Эти два начала соревнуются между собой. Один причиняет зло, другой творит добро. Благодаря добру мы сегодня до сих пор живы и продолжили свой род. Верьте в то, что добро одержит победу. Терпите, дети, все встанет на свои места, – жалобно молила взрослая и мудрая Ману.
– Почему терпеть приходиться нам? Умирать тоже нам? – выкрикнула чья- то жена.
– Да, вы не умираете. Вы избранные, а нам советуете терпеть, – возмущался кто-то из толпы.
– Может, это вы распоряжаетесь нашими жизнями? Может, сидя в своих замечательных пирамидах, вы за счёт нас зарабатываете себе вечность? – яро сказала женщина с ребенком на руках.
– Вы можете возмущаться, я вас понимаю, но я не выбирала себе такую жизнь, – оправдывалась Ману и с любовью взглянула на Шаяна в маске для дыхания. – Я до сих пор дышу за двоих и вынуждена заполнять баллоны для супруга, чтобы он мог жить. Если бы было можно, я бы дышала за всех своих детей, только, чтобы они не умирали.
Она вспомнила то страшное время, когда одного за другим хоронила дочерей и сыновей. Они были старые и немощные, но все же ее дети. Она видела их страх перед исходом, их единственные и последние мучения, переживала их вместе с ними. Потом они с мужем построили небольшие гробницы, как на Венере, с отверстием на пике, чтобы из груди к небу воспарила птица, но такого не произошло на Земле. Может, из-за голубизны неба ее просто невозможно разглядеть? Главное, верить. Венерианцы продолжали.
– Что делать нам? Мы можем не дожить и до завтра, – продолжали обеспокоенные земляне.
– Они виноваты во всем. Что-то не чисто. Обратитесь к Богам, пусть оставят нас в покое! – кричали люди из толпы.
– Они не говорят с нами. Мы просто верим, что Бог спасет нас, как тогда спас, – продолжала