– Ну, Сен-Клер, говори скорее, кто эта дама? – воскликнул я в нетерпении.
– Она дочь или жена графа де Сент-Алира, старика, которого генерал чуть не изрезал саблей на ломти, как огурец, если бы вы не уложили его самого в апоплексическом припадке.
– Молчи, дурак! Он напился как скот и храпит на всю гостиницу, может говорить все что хочет – никого это не волнует. Живо собери мои вещи. Где остановился месье Дроквиль?
Разумеется, Сен-Клер знал – ему всегда было известно все на свете. Спустя полчаса Дроквиль и я катили по дороге к Парижу в моем экипаже и на его лошадях. Я вновь спросил его, с кем же все-таки был граф де Сент-Алир – с женой или дочерью.
– Была с ним жена или дочь от первого брака, я сказать не могу, я видел только графа, – ответил маркиз.
Вскоре он заснул, вжавшись в уголок. Я также задремал и то и дело ронял голову, но маркиз спал как убитый. Проснулся он только минуты на две на следующей станции.
– Простите меня, я скучный спутник, – сказал он, – но, признаться, за трое суток я спал не более двух часов. Я выпью здесь чашку кофе. Советую и вам отведать этого бодрящего напитка. Здесь бывает отличный кофе.
Он потребовал две чашки черного кофе и ждал, пока их принесут, высунув голову из окна.
– Мы оставим чашки с подносом, – сказал он слуге, который принес напиток. – Спасибо.
Пока маркиз расплачивался, произошло маленькое замешательство, затем мой новый друг принял из рук лакея поднос с чашкой кофе и подал его мне. От подноса, однако, я отказался, и он поставил его к себе на колени, чтобы изобразить нечто вроде столика.
– Терпеть не могу, когда меня ждут и торопят, – заметил он. – Я люблю пить кофе маленькими глотками на досуге.
Я согласился с ним. Кофе действительно оказался превосходным.
– Подобно вам, маркиз, я мало спал последние две-три ночи, и мне трудно бороться со сном. Кофе пойдет мне на пользу: он так бодрит!
Мы еще не допили свой кофе, а экипаж опять покатил по дороге. Напиток взбодрил нас, и мы разговаривали с оживлением. Маркиз был чрезвычайно добродушен и притом умен, он блистательно и вместе с тем забавно описал мне парижскую жизнь, ее обычаи и нравы, снабдив меня практическими предостережениями, в высшей степени ценными. Несмотря, однако, на забавные и любопытные рассказы моего собеседника, исполненные витиеватости и остроумия, меня вскоре вновь стало клонить ко сну, и я уже готов был задремать. Заметив это, маркиз тактично прекратил разговор, воцарилось молчание. Окно с его стороны было опущено. Он выбросил в него свою чашку, ту же услугу он оказал и мне, а в заключение и поднос полетел вслед за чашками. Я слышал, как он звякнул о камни, падая на дорогу. Вот счастливая будет находка для раннего