– Вы ещё мало перечислили и не всё знаете – лишь прикоснулись к кожуре яблока, – усмехнулся Радомир. – Мы вообще мало что знаем о мире. Вполне возможно, что все миры, включая наш, лишь иллюзия? Доказательств нет – их не может быть в области разума, и такая теория вполне имеет право на жизнь… – потом задумался на минуту. – Ну, хорошо, я расскажу. Мы работали изначально лишь над одной задачей: научиться создавать некоторые элементы таблицы Менделеева в чистом виде из… любых подручных материалов. Эдакий синтезатор-преобразователь материи. Когда лаборатория добилась определённых успехов, нам стали предлагать некие… – я их называю артефакты. Это предметы других цивилизаций, возможно инопланетные, обладающие неизученными свойствами. И вот, однажды, принесли его, – Радомир кивнул на чемоданчик. – Сердце этого прибора, даже не сердце – мозг! Он выглядел как необычный, матово-белый кристалл, схожий формой с большим перепелиным яйцом, весь опутанный сетью, типа проволоки из сложного сплава драгметаллов. Кристалл этот закреплён между двумя пластинами графита, заключёнными, в свою очередь, в платиновый каркас. Но… графит этот имеет необычайную плотность и жёсткость. Проводки, опутывающие веретено кристалла, уходят вглубь этих пластин, а по наружной стороне периметра находятся гнёзда, для подключения незнакомых разъёмов… Мы начали исследовать этот интереснейший образец. Опущу целую вечность опытов и экспериментов. Скажу только, что добились мы немного. Это словно обезьяне исследовать шарманку: она узнает только одно – когда крутишь ручку, звучит музыка. Если она вскроет шарманку, то ничего не поймёт!
Радомир снизил голос до шёпота, словно их подслушивали. Глаза его заблестели, и даже румянец проступил на щеках, как у недозрелого яблока летом.
– Но как же удалось… – начал Картузов.
– Это словно бог, понимаете? Бог! Он живой! Это искусственный интеллект, рядом с которым мозг человека – детская игрушка рядом с самолётом! Однажды я сидел в лаборатории один, далеко за полночь – нам не запрещали задерживаться: хоть неделями не выходи – был бы результат. Мы уже знали, что Уникум – так мы нарекли кристалл – начинает давать данные при подаче на него от тридцати шести до пятидесяти вольт постоянного тока. При этом он начинал светиться лунным светом, и по нему прокатывались цветные волны. Но он не нагревается, хотя электроэнергию жрёт, как голодная лошадь сено! Это против всех законов физики! Куда девается тепло так и не выяснили… Да мы, по сути, ничего не выяснили – данные всё время менялись при прочих равных… Я смастерил проволочную сетку на голову, по типу шлема – просто так, нелепая идея – и стал последовательно вставлять тонкий проводок в гнёзда на корпусе и вдруг… – Радомир судорожно сглотнул и попросил. – Дайте попить, Максим.
Заинтригованный Картузов быстро плеснул две кружки чая и придвинул конфеты. Радомир выпил свою почти залпом, даже не обратив внимание, что пьёт и продолжил:
– Я вдруг … увидел,