Инквизитор наказал ученицу, заточив в тело лисы, самой подходящей для насмешливой Нине сущности. И лишь несколько ночей в месяц она могла вновь становиться девушкой и в отчаянии проклинать его, пока не поймёт, что урок мог быть суровее. Уличив в тщеславии, не убил её.
Разочарование овладело Инквизитором. Каждый Верховный Маг Магистерата обязывался обучать молодых и способных. Многие пытались избегать тяжкого бремени наставничества, не желая делиться секретами. Однако закон гласил – каждый преступный маг подвергался заточению или расчеловечиванию, в зависимости от степени его опасности. Если в человеке, будь он благородной крови или простой, проявлялась магические способности, его отводили к местному лорду-инквизитору и определяли какой Великой Стихии или Искусству обучать. Они становились подконтрольны власти Магистерата и служили на благо Глории.
Он хорошо подготовил учеников. Каждый мог стать сильнейшим магом. Они в совершенстве овладели науками и искусством. И всё же, Инквизитор не был доволен ими. Не мог понять почему. Знал, что каждый нарушит закон. Их Стихия самая мятежная и неспокойная. Учились все одному, но каждый брал своё. И причина бунта у каждого будет разная. Поэтому, каждый раз он проверял их. Поэтому считал не готовыми. Не зрелыми. Он ожидал, когда ошибутся, и от каждого ждал подвига. Нине стала первой.
Перед ним стояла измятая коробка. И она источала след магии. Но чьей?
На поимку преступника, оставляющего кровавые жертвы в квартале Фурами он отправился затемно. Сразу, как только секретарь сообщил, где его заметили. Три убийства не могли остаться безнаказанными. Кто видел смерть, о ней не рассказывает. Жертвы этого урода кричали об отмщении. Их растерзанные тела находили в тёмных переулках и даже повидавшие мертвецов инспекторы с содроганием сдерживали тошноту. Жестокость убийцы порождала ещё большую ненависть. Люди говорили об оборотне. Но Инквизитор не увидел в нём магии. Мутант появился в воспалённом мозгу неизвестного алхимика, возомнившего себя творцом, и ожил после одного из бесчеловечных экспериментов.
Инквизиции приходилось иметь дела с такими учёными-недоучками. Они не понимали всех тонкостей течения энергий и пытались создать чудовищ. Иногда получались жизнеспособные организмы. Но все они лишь бездушно выполняли волю своего хозяина, и даже булыжник на мостовой имел больше жизни, чем мутант, убитый сегодня утром. Инквизитор не успел узнать имя его создателя и жалел об упущенном времени. В спутанном ненавистью и отчаянием сознании существа, образы читались всегда сложно. Дознаватели говорили, что он сбежал из подпольного