О чем думают люди перед смертью, если у них есть вот такие спокойные десять-пятнадцать минут, полчаса? Оказывается, ни о чем. Ей не хотелось ни о ком вспоминать. Не о чем было жалеть. Единственная посетившая ее мысль о том, что солдаты могли остановиться в местечке, и дойдут до замка только завтра, заставила ее вздрогнуть. Только не это! За бессонную ночь, полную метаний по темным переходам, как по запертой клетке, опять пробудятся чувства, и жалость к себе, к своей молодости, и желание спастись. Катерина уже почти вскочила, чтобы куда-то бежать – то ли спрятаться, то ли самой отдаться в руки врагу. И двери, словно сжалившись над ней, наконец-то открылись. Не распахнулись, ударившись об изразцы угловых каминов. И не заскрипели, приотворяясь душераздирающе медленно. Открылись спокойно, как-то по-домашнему, и также по-домашнему тихо разговаривая вошла группа офицеров, держа в руках мокрые треуголки. С синих кафтанов тоже текло. Кажется, даже камзолы лосиной кожи блестели от воды. Один из шведов негромко рассмеялся и похлопал по спине товарища, видимо, младшего не только по возрасту, но и по чину. Они даже не сразу заметили ее, так торжественно устроившуюся посреди залы на импровизированном троне. Катерина словила себя на мелькнувшей досаде от уязвленного женского тщеславия. Вот уж о чем самое время вспомнить!
Она встала и двинулась к мужчинам. Офицеры, уловив шелест ее платья, обернулись и замолчали. Катерина бесстрашно и с легкой улыбкой от недавней забавной досады шла к ним и неотрывно смотрела на самого старшего. Высок. И статен. Непривычно светлые волосы забраны в короткую косицу. Или они седые? В таком свете не разглядеть. Он что-то произнес, Катерина не вслушивалась. Она уже успела рассмотреть серые глаза, глубокие и чуть прищуренные, высокий породистый лоб, приятно очерченные губы. Остановившись, она ждала дальше. Может мимика, схваченное на лету выражение глаз выдаст ее участь? Скорее бы. Она так измучалась этой неясностью. А его взгляд оставался прежним – доброжелательно-внимательным. Странно.
– Его величества короля Швеции Карла XII генерал-адъютант Георг Канифер со свитой и охраной, – еще раз терпеливо повторил офицер, ожидая от нее хоть какой-нибудь реакции.
Она что, стала понимать шведский язык? Катерина изумленно уставилась на него, совсем невеликосветски открыв рот.
– Пани не разумеет по-белорусски? –