Отец Пётр переобулся в предложенные ему резиновые сапоги, взял с собой небольшую сумку и в сопровождении Барсукова пошел месить грязь по самарскому просёлку. По всему было видно, что такой дикой, якобы, дороги, батюшка никогда ещё на видывал.
Священник довольно долго был в избе у Авдотьи. Когда он вышел на крыльцо, то к нему присоединился Барсуков и они вместе потопали в «зеленый гараж». Завязался разговор.
– Как дела у моей соседки? – спросил Барсуков.
Храм Иконы Казанской Бохьей матери
– Я не врач, но по всему видно, что скоро отойдёт.
– Ваш визит как-либо поможет ей?
– Причастие и соборование духовно помогут, а телесно – всё в Божией воле.
– Хорошая женщина. Жалко если умрет.
– Для душевного укрепления я благословил страдалицу образом Ксении Блаженной. Но Ксения не только душу укрепляет, но недуг может победить.
– Батюшка, вы искренне верите в силу Блаженной?
– Не просто верю, а уверен и знаю, что святая Ксения помогает страждущим.
В «зеленом гараже» Барсуков забрал свои резиновые сапоги, распрощался с отцом Петром и отправился восвояси.
По дороге он размышлял: «И чего это у церкви существует страсть прославлять людей темных, невежественных, обуянных странным несимпатичным поведением. Например, человек живет в уединении и питается насекомыми, разными там акридами. И уже всё – ах, святой! Или стоит на столбе чудак и мажет себя какашками. Тоже – святой! Вот и Ксения. После смерти любимого мужа помрачился ум у женщины. Она раздала всё свое состояние, приняла имя мужа, оделась в его одежды и стала слоняться по улицам Петербурга, бормоча что-то себе под нос. Явный клиент психолечебницы. А её в святые.
Попы-то утверждают, что она юродствовала, то есть, специально прикидывалась безумной, совершая сознательно свой божественный подвиг. Так она юродствовала около 45 лет. Вот за это всё и канонизировали Ксению в прошлом веке. А, наверное, ещё и потому, что из всего перечня блаженных, Ксения в Петербурге была самой почитаемой.
Рассуждая таким образом, Барсуков никак не мог уразуметь в чем же заключалась святость Ксении: « Попы, они такие. Фокусники. То у них икона чудесно явится на озере, то иконы заплачут, то на Богородице кровь появится. Их только слушай. Они такого наговорят!»
Рано утром следующего дня Барсуков, взглянув в окошко, увидел внучку Авдотьи, которая с выпученными глазами спешила к избе Барсукова.
«Ну, все! – подумал Барсуков. – Преставилась раба божья».
«Алексей Георгиевич! – вскричала девочка, вбежав в избу, – Бабушка встала. Она ходит!»
Авдотья начала медленно поправляться, а дней через десять она уже копалась на огороде, а ближе к осени зачастила в лес