Люди в погонах передвигаются по стране бесплатно. Билет в плацкартный вагон я взял в кассе для военнослужащих по воинскому требованию. И вышел на перрон, куда должны подать поезд Уфа – Чкалов. Там и обнаружил Серегу Дубинина и Даньку Бикбаева.
– Лидуха провожать навяливалась, – сказал Серега. – Еле отбрил ее.
В этот момент я увидел Дамира. Он проталкивался сквозь перронную толпу и явно выискивал меня. Я поспешил ему навстречу.
– Тебе военная форма идет, – сказал он.
– Проводить меня приехал?
– Ага. И вот, записка. Дина передала. Потом прочитаешь.
– Спасибо.
Он достал из кармана блокнот и карандаш.
– Продиктуй мне свой адрес.
Я продиктовал. Спросил:
– Письма писать будешь?
– Нет, на всякий случай.
К перрону подполз пассажирский состав.
– До свидания, Лёня, – попрощался Дамир.
Записку от Дины я прочитал, когда поезд тронулся. «Люблю. Буду ждать»…
Подарок судьбы
В училище нас ждала ошеломляющая новость – мы стали выпускниками, чему возрадовались, как подарку судьбы. Поступали в трехгодичное училище, но кто-то из начальства в высоком штабе решил, что три года слишком жирно для среднего образования, хватит и двух. В общем, как нам виделось, правильно решил. Так что в один год из училища выпускались и бывшие второкурсники, и мы.
Программу обучения уплотнили, выходные дни нередко становились рабочими, даже урезали в распорядке дня личное время. Нововведение отразилось и на увольнениях в город. Их сократили до двух раз в месяц, вместо еженедельных. Мы с Данькой отнеслись к этому с полнейшим равнодушием, а Серега психовал. Его ждала в детском саду Ольга, бегать же к ней ночью в самоволку он теперь не мог. Новая должность не позволяла. Он стал командиром нашего расчета и одновременно заместителем командира взвода. Прежнего взводного старшего лейтенанта Воробьёва перевели в окружную спортивную роту, а вместо него назначили бывшего старшину батареи лейтенанта Кузнецкого.
Сюрприз, конечно, для нас с Данькой неожиданный, и, понятно, не из приятных. Но и мы уже не салаги, службу усвоили и знали, как постоять за себя.
Однажды Кузнецкий построил взвод в личное время и стал проверять прикроватные тумбочки. Мы переминались с ноги на ногу и ждали результатов. Он закончил осмотр.
– Бикбаев!
– Я.
– Почему у тебя в тумбочке грязные носки?
– Виноват. Постираю.
– Не видать тебе увольнения, как бомжу маникюра. Понял?
– Прошу обращаться на вы, товарищ лейтенант. Как капитан Луц.
Кузнецкий побагровел, но смолчал. Даньку он больше не доставал…
Что такое год?.. В напряге занятий и полигонных учений он пролетел, как зенитный снаряд, пущенный по конусу-мишени.
Конус – это большой рукав, наполненный воздухом и буксируемый самолетом на длинном тросе. Наблюдатель