А парень, снисходительно смеясь,
с ухмылкою, сквозь зубы произнёс:
«Сравни сердца: как новое, моё.
Твоё – из шрамов и горючих слёз».
Старик ответил, глядя на него:
«На вид всё так и есть, как ты сказал.
Но это сердце рваное моё
я никогда бы на твоё не променял.
Ведь каждый шрам мой- это человек,
которому я дал свою любовь
и вырвал кусок сердца, чтобы свет
согрел его и чтоб он ожил вновь.
Бывало, он в ответ дарил своё.
Куски не совпадали тут и там.
Ты прав, не край у сердца, а рваньё,
Но никому его я не отдам.
Хоть я и раздаю свою любовь,
гарантий верных на взаимность нет:
остались дыры и приносят боль.
Но ничего – из них струится свет.
И верю, сбудется моя мечта —
со временем заполнятся они.
В том сердце расцветает красота,
которое страдает и болит».
Толпа молчала, а парнишка сник,
сошел с мостков – он был ошеломлен.
Потоки слёз из глаз его текли-
душой почувствовал, что вновь рождён.
Из сердца гладкого большой кусок
он вырвал, облегченье ощутив,
Старик подарок щедрый взял его
и в своём сердце к ране приложил.
И сразу же куском своей любви
дыру заделал в сердце молодом.
И заструилась в нём иная жизнь —
В уже неидеальном, но живом.
Зависть
Однажды царь решил узнать, кто хуже,
Завистливый иль сребролюбец жадный.
Известно, что с добром они не дружат,
А зло творить всем сердцем жаждут.
Призвал он их с утра к себе обоих
Условие поставил непростое:
«Я выполню прошение любое,
Тому, кто не просил -награда вдвое».
Никто из них не захотел просить,
Стояли и друг с другом пререкались.
Царь вынужден был споры прекратить-
Завистливому слово предоставить.
Чтоб сребролюбца уязвить тотчас,
Не дать двойной наградой наслаждаться,
Тот попросил: «Пусть выколют мне глаз.
Давно уже хочу я с ним расстаться».
Царь в изумлении спросил его:
«В чём объяснение такой причуде?»
«Чтоб сребролюбцу не досталось ничего,
Два его глаза пусть лежат на блюде!»
Не надо мучиться и горестно скорбить,
Когда у ближнего дела идут с размахом
Пусть всё богатство разлетится прахом,
Коль сможет зависть с жадностью родить. 20.03.2011
Чужого не желай
Явился к Богу человек один
и счастья попросил ему отмерить.
«А ты сумеешь пользоваться им?»
«Не сомневайся, можешь мне поверить!»
И, правда, начал он счастливо жить.
Но всё ж, ему однажды показалось,
что много