На Карловом мосту тебе сонеты
Готов читать я в день и час любой,
В любой погоде – в ливень или ветер.
То место, где мне счастье и покой.
Поэмами воспетая в рассвете,
Ты рядом, но всё так же далеко…
Срывая голос, я молю о встрече.
Позволь к тебе вернуться навсегда!
Я Прагой заражён и покалечен,
Лишь ей я буду верен чрез года!
Я не хотел
Я не хотел… писать вам эти строки.
Но кто мне в силах это запретить?
Люблю. И в этом святость и пороки.
Что может быть сильнее, чем любить?!
Когда душа от холода стенает,
Когда нет слов и сил, чтоб описать,
Как сердце в одиночестве страдает,
Когда не веришь в то, что надо ждать.
Ты птиц не слышишь, мысли ковыряя,
А солнце будто светит не тебе.
И ты себя всё время упрекаешь,
Но ждёшь… Порою вопреки судьбе.
Мечтаешь на губах её остаться
Малины ароматом, но опять
Тот образ начинает отдаляться,
А ты уже не в силах догонять.
В один момент – отчаянье до боли,
До дрожи, до стенания навзрыд…
И, выпустив всю боль свою на волю,
Ты тихо скажешь: «Больше не болит».
Не зря
Если грусть тебя гложет волчицей,
Если сон не идёт тебе в ночь,
Значит, время приходит влюбиться,
Как в любовном романе точь-в-точь.
И как звёзды не зря зажигались,
Так не зря зажигаем сердца.
Птицы в лужах не зря заигрались,
И не зря ждём начала конца.
Мы приходим, уходим и снова
Расстаёмся и ждём каждый раз.
И не зря надеваем оковы,
И не зря слёзы градом из глаз.
Мы находим, теряем, калечим
Своё сердце о камни любви
И любовью затем его лечим.
Всё не зря, говорим, се ля ви!
Как не зря просыпаемся утром,
Как приходит однажды весна.
И Лаура к Петрарке как будто,
Словно солнце, приходит Она.
Она будет тобой согреваться,
Как котёнок пушистым комком.
Вдруг научит тебя удивляться
И проглотит тебя целиком.
Она будет писать тебе письма,
Ждать ответа и так же грустить.
Она жизни твоей станет смыслом
И не будет кривляться и льстить.
Всё не зря. И пусть только минута
Нам для счастья даётся судьбой,
Чтоб, все карты свои перепутав,
В этот омут упасть с головой!
Бьёт – значит любит…
Опять идёшь с опухшими глазами.
Обида в них застыла через край.
За этими солёными слезами —
Твой мир, одной тебе понятный «рай».
Пришёл под утро. «Мам, он снова пьяный.
Ну всё, пока, я утром позвоню».
Три тридцать, но тебе уже не странно.
Ты хочешь объяснений? Объясню!
Он бил её. Он