– Я Костя, к вашим услугам. Ты будь смелее, мы тебя не тронем.
Таня ответила ему нежным рукопожатием. Теперь самым чужим оставался только Завьялов. Но он упорно молчал, не двигался, однако Таня заметила у него торчащий из-за пояса пистолет и побледнела на глазах у всех ребят. Бандит заметил растерянность девушки, ее бледность, оглядел себя и догадался о причине ее состояния. Тихонько и беспардонно он подвинул оружие дальше под полу пиджака, снял очки и приветливо улыбнулся гостье:
– Эта штука, милочка, разрешена мне в целях личной безопасности. Так надо.
– Таня, – сказал вдруг Бесланбеков, – у тебя волосы длинные… Наверно, красивые. Можно тебя попросить распустить их?
– Пожалуйста, – ответила Таня, сняла заколку и положила рядом с собой. По ее плечам тут же рассыпались белокурые волосы. Зурват наклонился дотронуться до них, а сам по тихому хитро и осторожно приблизился к заколке и стал на нее коленом, будто случайно. Заколка с хрустом треснула. Бесланбеков не растерялся.
– Ой, – сказал он притворно сочувственно, – я ее сломал. Какая жалость. Но ты, Танюша, не сердись: я по жизни такой небрежный, а тебе и с распущенными волосами хорошо. Я виноват, признаю, и готов исправить свою вину. Я куплю тебе новый зажим, вот прямо завтра куплю. Давай решим, где я могу тебе его передать.
– Знаешь что, Зурват, не надо, – вмешался Ваганов. – Обойдемся без тебя. Сломал, так сломал: не лезь.
– Но я ж не хотел…
– Мы знаем.
– Но это не хорошо. Тань, давай завтра вечером, в шесть часов на «горбушке». Ты должна знать, где это, ты москвичка.
– Курить охота, – признался Башков, – да дамы стесняюсь.
– Кури, пожалуйста, – тихо сказала Таня. – Только окно откройте, ладно?
– Для нас твоя просьба – закон, – сказал Смирнов и подошёл к окну.
– Зурват, – продолжила Таня смелее, – ты откуда родом? У вас паранджу носят, у вас допустимы гаремы, ваши мужчины – джигиты?
Зурват засмеялся и начал рассказывать Тане про осетин. Про гаремы сказал, что они возможны, но лишь при условии, что муж будет способен обеспечивать семью. Что многие осетины вообще русского не знают, а дети учатся в школах только на национальном языке.
– А что это у вас за месяц такой – рамадан?
– Или рамазан; это месяц строгого месячного поста.
– А пятничный намаз?
– Молитва. У мусульман пятница – выходной день. Когда молимся, мы становимся на колени. Мужчины и женины молятся отдельно.
– Какой исламский праздник ты любишь?
– Курбан-байрам. Это праздник жертвоприношения, у нас в Осетии им является священный барашек. Кусочек такого животного надо съесть обязательно перед едой.
Таня посмотрела по сторонам:
– Странно, здесь нет даже раковины… Где же можно воды попить?
– У нас все в столовой, – объяснил Смирнов. – А ты пить хочешь? Я тебе принесу. Вода с сиропом есть, будешь?
– Буду.