Непроницаемый взгляд серых глаз пристально следил за мной.
Ой!!!
– Вам какой этаж? – голос ничего не выражает.
– Двадцать восьмой, – пискнула я и уставилась на носки своих туфель.
Слежу за тем, как он протягивает руку и нажимает кнопки двадцать восьмого и тридцатого этажей. Белый манжет с платиновой запонкой идеально контрастировал со смуглой кожей рук. Я не могла оторвать взгляд от дорожки вен, пересекающих тыльную сторону его ладони. И тут моё воображение сыграло со мной злую шутку.
Я представила, как его пальцы зарываются в мои волосы, обхватывают мой затылок и притягивают мою голову к его.
О Боже, я сумасшедшая!
– С вами все в порядке?
Я с удивлением смотрю на него.
– Разумеется.
– Прошу прощения, я услышал, как вы простонали. Наверное, мне послышалось.
Краска стыда покрывает мою шею, лицо и кончики ушей.
Каждый раз, находясь рядом с этим мужчиной, я попадала в нелепые ситуации. Мне оставалось лишь надеяться на то, что он не запомнил наши предыдущие встречи.
Почему так тяжело поднимается лифт?
Наконец мы оказались на двадцать восьмом этаже, и я пулей выскочила из лифта.
– Вероника?! – удивилась Ирина Федоровна.
– Здравствуйте, – поздоровалась я с ней. – Извините, что я опоздала. Олег Эдуардович на месте? – выпалила на одном дыхании.
Она продолжала с удивлением на меня смотреть. Что это с ней? А может, со мной что-то не в порядке. Я оглядела себя в зеркало на противоположной стене. Вроде всё в порядке. Одета как обычно: блузка, юбка-карандаш, туфли-лодочки. Только вот лихорадочный румянец, игравший на щеках, портил всю картину.
– Что случилось, Ирина Федоровна?
– У тебя есть доступ к персональному лифту Огнева?
Что??!
– Что-о? К к-какому лифту? – мои ноги подкосились, и я плюхнулась в ближайшее кресло.
И тут до меня стал медленно доходить весь смысл происходящего. Я громко простонала. Вот почему этот лифт находился отдельно от других. Вот почему там никогда не было очереди. И ведь моё подсознание уловило эти детали в те моменты, когда я ждала лифт вместе с остальными служащими, но я не придала этому значение.
– О Боже… Боже мой… меня теперь уволят? Ведь уволят, Ирина Федоровна?
– А тебя есть за что увольнять? – осторожно спросила она.
– Я… я не знаю. Я всего лишь увидела, как он входил в лифт, и попросила подождать меня, – конечно же, я не рассказала Ирине Федоровне о том, как я с воплем влетела в лифт или как представляла себе непристойности и как стонала. Вслух!
Ля-я-я-я!
Я с мольбой смотрела на нее. Ну, скажи, что все будет в порядке. Ну пожалуйста!
– Вероника, успокойся, – мягко сказала она. – Не думаю,