Истории одной ночи. Алексей Аркадьевич Мухин

тут что, с медведями бухать? – насупившись, спросила она обиженно.

      – Давай сделаем так: тут фонарные столбы, значит, где-то есть населённый пункт. И потом, насколько я знаю, тут, по-моему, есть дачные участки. Думаю, там народ встречает Новый год. Давай пройдёмся, заодно согреемся. А то стоять что-то совсем не тепло. И, думаю, попросимся к кому-нибудь или возьмём инструменты и починим машину.

      – Вот ты наивный. Ну кто нас примет! Мы в лесу! Может, мы какие-нибудь маньяки…

      – Ты вот, например… – в этот раз он не дал ей договорить.– Очень сексуальная маньячка,– он обнял её сильнее. – Я бы хотел, чтобы ты пришла ко мне в Новый год.

      Лена заулыбалась.

      – Я и так пришла к тебе в Новый год. Там мы с тобой и познакомились, Пушкин! – вспомнила она Сашину кличку по институту. – Ну, пошли, что ж делать! – скомандовала Лена.

      – Или хотя бы возьмём инструменты, и я починю машину, – догонял её Саша.

      – Да, сейчас вот я заставлю своего мужа работать в Новый год! Я что, изверг какой-то?

      Они вдруг вышли на протоптанную дорогу, что уже обнадеживало.

      Скрипел под сапогами снег, мороз пощипывал нос, ярко горели звёзды, освещая красивый зимний вечер, красавицы-ели были одеты в снежные шапки. А вот по снегу пробежал заяц.

      – Ой, смотри! Кто-то бежит! – Лена взглянула на зайца.

      – Заяц! На Новый год к друзьям торопится.

      –Очень смешно! Сейчас я его сфоткаю на мобильник.

      – А успеешь? – улыбнулся Саша.

      – Конечно, успею. Ты сомневаешься в своей девушке? – Лена достала мобильник и пошла налаживать связи с «местным населением». Как ни странно, заяц и правда замер. То ли ему понравилась норковая шуба Лены, то ли сама красавица Лена, её длинные каштановые волосы, тонкие губы, стройная фигура, большие карие глаза, которыми она умело пользовалась в отношениях с мужчинами, когда хотела произвести впечатление на них, но заяц стоял как вкопанный. Она щёлкнула кнопкой фотокамеры – и тот сбежал. Лена хотела подойти поближе, но вдруг отбежала назад к Александру.