Регулируя стропами падение, я направил парашют на поляну и все время думал о том, а есть ли там ямы, коряги или что-то подобное. Земля становилась все ближе, и наконец, с треском вломившись в не такие уж и редкие кусты, я увяз по колено в вязкой жиже.
– Ну, елки-моталки! Ну, прыгнул! Ну, доказал, что мужик! – придя в себя, пропыхтел я, безуспешно пытаясь вытащить ноги из вонючей грязи.
После нескольких попыток получилось выдернуть из болота сначала одну ногу, следом поддалась и вторая. До твердой земли было метров пятнадцать. И промучившись еще минут десять, расцарапанный, измученный, с волочащимся позади парашютом, я выбрался на нормальную поверхность, отдышавшись, за стропы подтащил парашют и кое-как собрал его в комок. Ну и что с того, что вблизи нет населенных пунктов? Это еще не причина для паники. И если здесь есть связь, а она должна быть, не в каменном веке живем, то, когда я вызову помощь и за мной прилетят спасатели, за парашют надо будет отчитаться. Однако меня ждало очередное разочарование: я достал телефон, включил его и обнаружил, что сигнала нет.
– Все интересней и интересней, – сказал я сам себе, чтобы отогнать предположение, которое настойчиво лезло в голову, но которое мой рассудок никак не хотел воспринимать всерьез. Ведь мы верим в то, во что хотим верить, и гоним от себя то, что нам не нравится. Но тем не менее, как бы мне ни хотелось думать об этом, догадка, что, скорее всего, на десятки километров я – единственный человек в окружающем меня незнакомом лесу, проявлялась все четче.
– Просто нас выбросили не в том квадрате, – успокоил я себя. После чего, подняв с земли парашют, направился в сторону реки. Сиди не сиди, а надо отмыться и попить, а затем придется провести инвентаризацию наличного имущества.
Продираясь сквозь заросли, я вышел к берегу и присвистнул. Ну и ну! А река-то в самом деле не маленькая. Только в ширину метров четыреста. А еще, что странно, флору, которая росла вокруг, я никогда не видел. Хвойные деревья невдалеке выглядели необычно. А о тропических растениях рядом с ними и говорить нечего. Они были бы уместны где-нибудь в Африке, но никак не в России, так как больше всего эта буйная зелень напоминала папоротники из фильмов о динозаврах. Оглянувшись на заросли, в которых только что протоптал целую просеку, я машинально отметил, что и в них ничего знакомого нет.
– И куда это меня выкинули? Непонятно.
В ботинках неприятно зачавкало, и, махнув на странности рукой, я бросил на берегу парашют, мобильник и документы, часы и зажигалку, взметнув тучу брызг, залез по пояс в воду и стал отдирать уже начавшую засыхать грязь. Скопившаяся в ботинках слякоть, липнущий к телу камуфляж