– Йозеф разрешил взять какой-нибудь коктейль, – Виолетта кое-как перекрикивала громкую музыку.
Мои счастливые глаза посмотрели сначала на неё, потом на барную стойку. Все обладатели смешных париков и блестящих одежд толпились возле выставки красивых бутылок со стаканами в руках. «Йозеф тоже там, значит, пионерка не шутит!»
– Классный у нас начальник! – я покрутила стакан в руках.
– Вообще-то, это впервые. Я тут с марта, и до сих пор нам ещё ни разу ничего не перепадало. А так хотелось… – отозвалась Виолетта.
– Это потому что я приехала!
– Да уж. Слишком много перемен из-за тебя!
От слов пионерки повеяло неприятным холодом, и только я собралась задать вопрос, как в дверях появились Костя и Надя.
– Какие вы смешные! Отдыхаете? – подмигнула Надя.
– Ага! Йозеф разрешил.
– Классно! Значит, надо поддержать компанию. Кость, я тоже буду!
Мы расположились на диванчике в глубине зала, «чокнулись» и выпили за дружбу. Начался добрый разговор по душам, и я всё больше влюблялась в свою новую работу. Бокалы опустели, и наш единственный мужчина вновь отправился в бар. Из-за громкой музыки нам с Надей приходилось кричать, чтобы слышать друг друга, но это не мешало делиться байками из жизни. Вернувшись, Костя поставил на столик три бокала «виски-колы». Я посмотрела на них, потом на Костю, потом по сторонам…
– Да, брось! – ухмыльнулся большеглазый парень. – Никто не узнает!
– Ты же сама сказала, что вам разрешили? – подхватила его жена.
«Муж и жена – одна сатана!»
– Да, разрешили. Но только по одному…
– Так ты и пьёшь один! Просто медленно, – сверкнул глазами Костя, протягивая мне бокал.
Я ещё раз оглянулась по сторонам, убедившись, что до меня никому не было дела, потом взяла бокал и сделала три больших глотка, чтобы он не выглядел новым.
– А пойдёмте танцевать? – предложила Надя.
– А пойдёмте! – согласились мы с Костей.
На танцпол мы вышли под песню Глории Гейнор «I will survive36», и наши руки сами поднялись, двигаясь в такт музыке. Народу было по-прежнему много, а мои коллеги попрятались по тёмным углам: из всех аниматоров танцевала только я. И надо же было Йозефу войти в «диско» именно тогда… Бегающие