– Я же сказала – оставь себе, – спокойно возразила Джейн.
– Мне бы хотелось увидеть тебя там. Ты любишь танцевать? – настойчиво поинтересовался я.
– Да.
– Прекрасно! Я тоже. Составишь мне компанию? О! Я понял. Ты ходишь на эти нудные вечера лекций для микробиологов. Тогда, прости, я больше не скажу ни слова о веселье.
– Хорошо, я приду, – кажется, ее задела моя уловка. – Но только за книгой!
Я кивнул и, прихватив с собой словарь, встал из-за стола. Уже на выходе из библиотеки мне захотелось убедиться, что она наблюдает за мной, но меня постигло разочарование, она записывала что-то в тетради. Нетипичное поведение, к такому я не привык, но мне это даже нравилось.
И она пришла. Вместе с подругой, в которую мой друг влюбился с первого взгляда или присеста. Ему еще никто не мог так вскружить голову, но Кэти явно обладала необычайным умением соблазнять и шокировать одновременно. Тогда же я понял, что Джейн любит все оранжевое. Я видел ее всего третий раз в жизни – и она носила этот цвет, целиком ли, частично ли. Как потом она скажет мне: «Это цвет жизненной энергии. Это любимый цвет людей, обладающих интуицией, и страстных мечтателей». Я стал за глаза называть ее «оранжевое солнышко». Она не противилась. Между нами быстро завязалась дружба. Наши интересы странным образом совпадали. В ней было что-то загадочно-милое: какая-то наивность и любознательность, оптимизм и целеустремленность. Она умела кокетливо использовать свою гордость и упрямство, скрывая их за наигранной мягкостью и уступчивостью. Джейн была поистине романтической натурой.
Лето задержалось у нас до конца октября, а потом наступили резкие похолодания. Листья в мгновение осыпались с деревьев и, касаясь земли, превратились в ковер из шуршащих красных, желтых и малиновых листьев. Так природа подготавливалась к Рождеству. Я особенно ярко запомнил эту осень из-за Джейн. Когда мы гуляли в университетском парке, она имела привычку ходить по газону, шурша опавшими листьями. В этот момент она была спокойна и счастлива.
После очередного нашего похода в кино я пригласил ее в кафе. Мы сидели за столиком, выпивая горячий шоколад, и общались. Она много рассказывала о себе, а я внимательно слушал.
Джейн часто вспоминала о том, что с парнями ей не везло. Отчасти потому, что она все свое время проводила дома за книгами или же в мечтах. Она хотела жить в Лондоне. Чем покорил ее город, в котором она никогда не была? Что было в нем такого, о чем я даже не подозревал? Еще больше мне было интересно знать, о чем она так часто мечтала, иногда буквально выключаясь из реальности? И каждый раз она ускользала от ответа, переводя разговор в иное русло и загадочно улыбаясь.
– Мне иногда кажется, что там наверху меня при рождении повенчали со всеми этими книжками и тетрадками, – с досадой сказала Джейн, допивая шоколад.
– Не бери