– Ой, извините…
– Ничего, – сказал я снисходительно. И сделал вид, что весело удивился: – О, да мы уже встречались нынче! Рад видеть вас опять, маэстро!
– Ага… Здрасьте… – «Маэстро» слегка смущенно шмыгнул поцарапанным носом.
Его приятель деликатно осведомился:
– Мы вас не очень стукнули?
– Не очень. Меня трудно своротить с места…
Они посмеялись. И смотрели открыто, без боязни и подозрения, вольные дети счастливого города, где нет никакой опасности для маленьких жителей. Большие тетратканевые куртки висели на их плечах, как рыцарские плащи.
– Я слушал ваш концерт, – сказал я. – Замечательно вы поете. Могу сказать со знанием дела, поскольку в детстве сам пел в мальчишечьем хоре. Правда, было это в незапамятные времена. И сейчас в это трудно поверить, глядя на мою монументальную фигуру…
Мой знакомый опять вежливо посмеялся, а его приятель – рыженький и серьезный – сдержанно возразил:
– Ну почему же…
Видимо, он уловил, что я подлаживаюсь к ним.
Надо было приступать к делу.
– Кстати… – сказал я и ощутил, как засосало под сердцем. – Я очень был похож на вашего юного коллегу, который пел «Песню Джима». И, между прочим, сам я тоже исполнял эту песню. Любопытно узнать, как зовут этого голосистого юнгу?
Фонарь светил ребятам в спину, лица их были в тени, но я все же заметил, как скользнуло по лицам недовольство.
– Мы не знаем, – неохотно отозвался хорист с поцарапанным носом.
А другой проговорил чуть насупленно:
– Это же не наш солист…
Чего-то подобного я ждал! И стало еще тревожнее. Но я изобразил легкое такое, небрежное удивление:
– Вот как? Ваш руководитель маэстро Полоз практикует приглашение звезд со стороны?
– Он много чего практикует, нас не спрашивает, – уже с откровенной хмуростью сообщил рыженький. – Он любит эффекты.
– Ага, – простодушно подтвердил обладатель поцарапанного носа. – Приведет незнакомого пацана прямо на концерт и говорит: «Этот мальчик будет сегодня петь с нами…»
– Но как же так? Без репетиции?
– Репетиции бывают, но с кем-нибудь из наших солистов. А в последний момент – здрасьте, вот вам новенький.
– А после концерта – до свидания, – вздохнул рыженький. – Даже познакомиться не хватает времени…
– Почему так?
– Ну… – Поцарапанный нос пожал плечами. – Он говорит: «Эти дети из других коллективов, им надо скорее обратно…»
– Обидно вам? – посочувствовал я.
Рыженький возразил рассудительно, однако не очень искренне:
– Главное, чтобы номер получился, а обид в искусстве быть не должно.
– Это господин Полоз так говорит?
– Ага… – выдохнул поцарапанный нос. Сокрушенно и дурашливо.
– Значит, ничего вы про этого юнгу не знаете…
– Не-е, Полоз нам не