«Севастополь» – не место для детей.
Я не начал паниковать и не схватился за оружие, когда начались убийства. Будучи законопослушным гражданином, я всегда полагался на маршалов.
А потом я увидел, как эта штука убивает моего соседа, и нашел себе оружие.
У меня осталось всего две пули.
Я услышал звук за моей спиной. Повернулся и выстрелил в это дважды. Я не собирался позволить ему меня убить.
Но это не было оно. Это был один из маршалов. И я подстрелил его. Я не хотел. Никогда не убивал никого прежде. Это случайность.
Знаете, что самое грустное? Я все-таки никого не убил. Он был все еще жив.
Пока его не убила эта штука.
Я этого не заслуживаю. Я – семейный человек. Добытчик. Законопослушный.
Я запачкал руки.
Но я все еще достойный человек.
6
Сидя на полу рядом с дверью своей крошечной спальни, прислонившись головой к стене, Аманда пыталась не расплакаться, слушая как ма и па орут друг на друга. Это ей не удалось, и слезы обожгли глаза. На самом деле спальня была не совсем ее: в квартире Пола была только одна эта спаленка, и он отдавал ее девятилетке, когда она оставалась у него, а сам плюхался на кушетку в крошечной гостиной. Половину времени, впрочем, он и не заходил так далеко, а просто падал на пол у входной двери, когда возвращался домой с гулянки.
В такие ночи Аманда старалась заранее оказаться в своей кровати – тогда на нее орали меньше. Квартира была грязной – Пол никогда не запаривался с уборкой, так что Аманда сама делала, что могла. Но этого было недостаточно. Окна никогда не открывались, потому воздух был густой и спертый, а занавески обеспечивали полумрак. В своей комнате она окно открыла, так что здесь теперь было светлее всего, но окно было маленьким.
А стены – тонкими.
– Черт возьми, Пол, меня не было четыре месяца! – орала ма. – Ты что, умер бы, если бы приехал к «Терешковой», когда приземлился мой шаттл?
– Звиняй, – ответил Пол. – Я перепутал дни. Думал, что это будет завтра.
– Перед вылетом я отметила его в календаре Аманды – она что, тебе не напомнила?
Аманда подтянула к себе ноги, согнув в коленях, и плотно обхватила их руками. Уткнув лицо себе в бедра, она скрыла слезы, хотя единственным свидетелем, кто мог их сейчас видеть, был ее плюшевый тигр Дэниэль. И Дэниэль был единственным, при ком она могла плакать.
Она напомнила Полу… этим утром, и он сказал, что заберет ее из школы, а потом они вместе поедут в терминал «Терешкова» к маме, когда та сойдет с шаттла от «Сотилло». С корабля, где она служила уорент-офицером.
Но Пол так и не появился.
– Слушай, – теперь он говорил громче, – мне тут было непросто. Мне не продлили договор, когда «Вейланд-Ютани» нас перекупила.
– Не продлили договор или уволили, потому что ты урод?
– Иди на хрен,