– Посмотри, вот оно! – наконец произнесла Грейси и вытащила из сундука спрятанное в пакет одеяло и развернула его на кровати, чтобы получше рассмотреть. Выбранный узор назывался «обручальное кольцо». Он был только начат: несколько разноцветных колец уже были сшиты друг с другом, и еще несколько ждали своей очереди в пакете.
– Мы с мамой вместе выбирали цвета и начинали шить, но потом она сильно заболела и не смогла работать дальше. Ей все время надо было оставаться в постели.
Дженни посадила ее к себе на колени и обняла. Сколько же пришлось пережить этой малышке? Ни один ребенок не должен проходить через подобное. Грейси положила ей голову на плечо и продолжила:
– Я не могла часто видеть мамочку, потому что она все время спала.
Дженни была уверена, что Меган Рефферти отчаянно боролась за жизнь, чтобы как можно дольше оставаться рядом со своей дочерью.
– Солнышко, твоя мамочка очень любила тебя и хотела быть рядом. Она очень старалась поправиться. Посмотри, какие красивые одеяла она шила для тебя.
Из глаз девочки потекли слезы.
– Она сказала мне то же самое, когда я пришла с ней попрощаться. А еще попросила закончить это одеяло, раз она не смогла. И я пообещала ей! Я должна, должна это сделать!
Эван стоял в коридоре у приоткрытой двери в спальню. Раньше эта комната безраздельно принадлежала Меган – именно она занималась ее оформлением, старалась, чтобы все было идеально. Так она и выглядела – для постороннего человека. Но сам Эван всегда чувствовал себя здесь чужим. Чувствовал, что подвел свою жену. А теперь он понял, что подвел и Грейси.
Странная боль клещами сдавила его сердце. Дженни Коллинс обнимала его дочь, гладила ее по голове, шептала ей что-то на ухо, пытаясь успокоить. Грейси не пришла со своей болью и печалью к нему, но она открылась незнакомке.
Вдруг Дженни подняла голову и встретилась с ним взглядом. Ее шоколадно-карие глаза были непроницаемы, он не мог прочитать ее мысли. Возможно, она думает, что он плохой отец, который не смог позаботиться о своем ребенке? Черт побери, какое ему дело до того, о чем она думает? Зачем она вообще вторглась в его жизнь?
Дженни очень надеялась, что Эван не войдет сейчас в комнату и не нарушит связь, установившуюся между ней и Грейси. Девочка отчаянно нуждалась в возможности разделить с кем-то свою боль.
– Что еще сказала твоя мама? – спросила Дженни, осторожно вытирая слезы со щек Грейси.
– Она попросила меня быть хорошей девочкой, – после секундного раздумья ответила она.
– Так и есть, – заверила ее Дженни. – Что-нибудь еще?
– Помогать папе, потому что он будет чувствовать себя очень одиноко. – Огромные, такие же как у Эвана, сапфировые глаза снова наполнились слезами. – Но я не знаю как.
Дженни пришлось глубоко вздохнуть, чтобы самой сдержать рыдания.
– О, моя милая, просто дай ему время. Он почувствует себя лучше, если ты напомнишь ему, как хорошо