И тогда Джонатан остановился в полной растерянности, совершенно не зная, что делать дальше.
В спальне послышалось какое-то движение. Джонатан осторожно откинул портьеру, щурясь и всматриваясь во тьму.
– Ваше вели… высочество? – поправился он, и фигурка перед ним снова испуганно замерла. – Не бойтесь. Вы в безопасности. Не бойтесь, бога ради. Всё… всё позади. Как… как его ве… личество?..
Он заикался и запинался, и даже не чувствовал себя дураком из-за этого.
Его глаза уже привыкли к темноте, и он видел, как принцесса склоняется над постелью отца. Потом она выпрямилась, и по её молчанию он понял всё. Джонатан только надеялся, что бедный старик перед смертью успел понять, что он, Джонатан, – не враг его дочери.
Принцесса подошла к нему. В кромешной темноте она протянула руку, словно слепая, и Джонатан взял её своей грязной рукой, покрытой порохом и кровью. Маленькие, тонкие и холодные пальчики принцессы стиснулись в ответ с неожиданной силой, и он услышал её глухой, прерывистый голос:
– Как ваше имя?
– Джонатан ле-Брейдис, младший лейтенант лейбгвардии его величества… к вашим услугам. Ваше высочество, я… думаю… надо позвать на помощь…
– Джонатан ле-Брейдис, – повторила принцесса, сжимая его руку крепче. – Сейчас в этой комнате умерли все, кому я могла доверять. Теперь я доверяю только вам. Никого не надо звать. Вы должны сейчас же вывести меня из дворца, а затем помочь покинуть столицу.
ГЛАВА ВТОРАЯ,
в которой простое оказывается сложным, а потом Джонатан встречает старого друга
Вывести кого-либо из королевского дворца – что может быть проще? Достаточно дождаться рассвета и пройти через парадные ворота.
Покинуть столицу – что может быть легче? Сесть в первый попавшийся дилижанс или, если в дилижансах вас укачивает, отправиться на железнодорожный вокзал и там взять билет на первый попавшийся люксовоз. В крайнем случае можно совершить частную поездку верхом, но для дамы это может быть чересчур утомительным, особенно если под рукой не найдётся удобного дамского седла.
Так или иначе, никаких особенных затруднений не составляли бы просьбы принцессы Женевьев, обращённые к Джонатану ле-Брейдису, если бы только она не была принцессой Женевьев, а он – Джонатаном ле-Брейдисом. Ибо эти два досадные обстоятельства всё существенно усложняли.
Первое осложнение возникло, когда Джонатан со своей подопечной прошли по коридору и достигли первого караула. То, как далеко караул стоял от королевской спальни, объясняло, почему никто не услышал выстрелов. Джонатан считал, что следует немедленно доложить о случившемся капитану Рору, но её королевское высочество, наследница только что освободившегося трона, заявила, чтобы он и думать об этом не смел.
– Вы ведь лейб-гвардеец? –