Задача со многими неизвестными. Джессика Харт

размышлял. – Ты только что пела по-французски… Ты в совершенстве говоришь по-английски, поэтому я не догадался… Но ты ведь француженка?

      – Я из Монтлюса, – уточнила она, подняв подбородок.

      – Разве он не входит в состав Франции?

      Лотти рассердилась. Почему все так думают?

      – Нет! Мы говорим на французском языке, но Монтлюс – независимое государство, и у нас свой король.

      – И вы воинственно настроены, – предположил Корран, покосившись на нее.

      – Вовсе нет! Государство у нас маленькое, но люди очень гордые.

      Уголок его рта приподнялся.

      – Я вижу. Все ли в Монтлюсе так хорошо говорят по-английски, или это лишь твоя способность к языкам? Я бы не догадался, если бы не услышал, как ты поешь.

      – После смерти матери меня отправили в школу в Англии, – сказала она. – В стране, где все говорят на одном языке, быстро его выучиваешь.

      – Должно быть, трудно потерять мать и отправиться на чужбину? – произнес Корран.

      – Это было не лучшее время в моей жизни, – согласилась Лотти, – но я должна была смириться.

      Она попросила отца позволить ей остаться с ним в Монтлюсе, но после смерти матери жизнью Лотти руководила исключительно ее бабушка. Вдовствующая королева Бланш решила, что Лотти обязана научиться говорить по-английски и сменить обстановку. Ребенок слишком нервничает, незачем ему хандрить, оставаясь в Монтлюсе. Поэтому Лотти отправили в школу. Она не плакала и не жаловалась, но школу ненавидела.

      – Сначала мне было ужасно трудно, – призналась она, потягивая кофе. – Но зато там я познакомилась с Каро. Мы обе были ужасно одиноки, а кроме того, я заикалась. Я до сих пор немного заикаюсь, когда волнуюсь, – призналась она.

      – Я заметил.

      А все остальные делали вид, что не замечают ее заикания…

      Корран разглядывал ее лицо:

      – Ты изменилась?

      – Я рассталась с детской наивностью и в конечном счете повзрослела.

      – Ты не просто выросла. Ты стала красивой женщиной, – категорично заявил Корран. – Я уверен, ты об этом знаешь.

      Лотти часто слышала о том, как красива, и смущалась.

      – Я скорее симпатичная, – уклончиво сказала она.

      – Разве это не лучше, чем быть красивой?

      – Симпатичная – мне нравится больше. – Она стала ковырять гальку носком ботинка. – Быть красивой не то же самое, что быть желанной.

      – Да, – произнес он задумчиво через минуту. – Полагаю, что ты права.

      В тот же день, очистив коттедж от грязи, Лотти закрыла двери и окна коттеджа, чтобы внутрь не проникали комары, и стала сдирать со стен старые обои. У нее болели руки, в глаза будто песок попал, но она помнила наказ бабушки о том, что принцесса не имеет права жаловаться.