Впрочем, в этот момент весь мир казался Авроре мерзким. А неприятности в виде летящего со всех сторон соуса не заканчивались Она с ног до головы оказалась испачканной в этом липком растекающимся месиве.
– Вот ведь гадость! – скривилась Аврора, изо всех сил стараясь не расплакаться.
Какая детская, глупая травля. Но ведь действует. Она никогда в жизни, даже вчера вечером, выходя у всех на виду из комнаты Дарка, не чувствовала себя такой униженной.
Все вокруг хохотали, заливисто, весело, громко. Хотелось уползти куда–нибудь в щель, забиться, исчезнуть и перестать существовать. Это было как в кошмарах, когда ты вдруг обнаруживаешь себя голым, в центре внимание всех людей, они показывают на тебя пальцем, а ты не знаешь, как исправить ситуацию к лучшему.
Сейчас кошмар длился наяву.
Сжав челюсть, Аврора поднялась с пола, стараясь стряхнуть жидкую массу хотя бы с волос, но та только гуще размазывалась.
Сабрина перестала хохотать и, подбоченюсь, с превосходством глядела на поверженную соперницу.
– Тебе идёт новый цвет, – продолжала издеваться она.
– Ты за это заплатишь! – угроза даже самой Авроре показалась бессильной и жалкой.
– Да? Что ты сделаешь? Нажалуешься на меня своему папочке? Конечно же, он прикроет свою маленькую дочку–шлюшку.
Воздух взорвался очередными взрывами хохота.
Словно петарды взрывались вокруг. Или снаряды.
Издевательский смех – это жестокое оружие. Разящее не хуже пули.
Красиво развернувшись на тонких острых шпильках, Сабрина направилась к выходу, словно королева, в сопровождении своих вассалов. Жестокая королева, которой рады услужить, но лишь потому, что каждый боится сам стать предметом её травли.
– Аврора? Ты в порядке? – со спины к ней подскочила Дженни.
И хотя Аврора понимала, что подруга могла поспешить к ней и поддержать раньше, она в этот момент слабости и своего общественного унижения была рада и такой поддержке.
– Давай, я помогу тебе. Нужно переодеться. До уроков остаются считанные минуты.
Идя по коридору, Аврора заметила, что Сабрина стоит рядом с Дарком. Он выглядел прекрасно, будто и не пьянствовал всю ночь – в светлом костюме, прекрасно оттеняющем его смуглую кожу, элегантный и презентабельный.
Ведьма, заливаясь хохотом, рассказывала о чём–то и лично Аврора не сомневалась – о чём.
Тёмные глаза Дарка остановились на ней.
На его лице не отражалось никаких эмоций. Одобрял ли он случившееся? Участвовал ли в разработке плана? Сочувствовал ли ей, осуждаю глупую выходку королевы Сабрины? Был ли доволен? Ничего не понять. Не лицо, а маска.
У Авроры сейчас не было сил об этом думать. Как раненое животное, она поспешила укрыться в своей берлоге. Но и там оставаться долго она не могла.
Укрыться, спрятаться, зализать раны – желание естественное. Но возможности поступить подобным образом в первый день учёбы не было. Вернее, возможность–то была, только поступить подобным