Створки лифта бесшумно разошлись в стороны, приглашая внутрь кабины. Я попрощался с Аликом и поехал неожиданно вниз, а не вверх. Впереди ждали драконы, томящиеся в башнях принцессы и, конечно же, куча золота и прочих драгметаллов. Часть его, надеюсь, удастся потом конвертировать в реальности – будет дополнительный прибавок, а деньги мне теперь ой как нужны…
Сидеть зимой в лесничестве тоскливо и уныло – листаешь газетку, да смотришь постоянно на часы в ожидании конца рабочего дня. Доходит до того, что появлению залётных нарушителей начинаешь радоваться – хоть какая-то работа на пару дней. Поэтому в отпуск все наши традиционно ходят зимой. Так почему бы и не совместить приятное с полезным?
Лифт к центру Земли опускать всё же не стал, остановившись где-то посередине. Снаружи ждал безликий коридор, где переминались с ноги на ногу несколько человек. Видимо, мои будущие коллеги по спасению принцесс.
Одна из пластиковых дверей напротив соискателей скользнула в сторону, и в коридорчик выглянул заспанный парень в мятой форменной рубашке:
– Так, чего стоим, кого ждём?
Внутри нас ожидал этакий школьный класс – ряды столов, на которых плотными стопочками лежали документы, и выключенная интерактивная панель в одной из стен. Отчаянно пахло дешёвым кофе из пузатой кружки в руках взлохмаченного работника. Ему бы сейчас стометровку пробежать на свежем воздухе, а не травить себя химией, но я воздержался от советов. Несмотря на худобу, у него явно проступал животик от малоподвижного образа жизни. Такому советовать зарядку – всё равно, что склонять акулу к овощной диете.
Документы порадовали отсутствием мелкого шрифта и двойной трактовки текста. Никаких согласий о «возможном риске» и тому подобном. Корпорация ясно давала понять – если что и произойдёт, то тебе это компенсируют сторицей. Два раза внимательно прочитав все бумаги, я так и не нашёл, к чему придраться. Остальных жизнь мало чему успела научить, и документы пришлось сдавать последним.
Тем временем из коридора к пустым столам понемногу подсаживались новенькие, тут же оказываясь в центре внимания заскучавшей публики. Рядом со мной плюхнулся в кресло паренёк-фрик, завёрнутый в лохмотья кислотных цветов и с ярким гребнем на бритой голове. Такого любые гоблины за своего примут, без вопросов.
– Чувак, ты не подскажешь, а где тута роспись поставить? – спросил он, озадаченно уставившись на бумажные листы.
Я мысленно застонал. И это вы называете «строгий отбор»?!
На задних рядах уже вовсю общались, практически в полный голос.
– Не,