– … потом снова пришла на свидание… будем называть вещи своими именами…
– Разумно, – «одобрил» следователь.
– … а потом заявляет об изнасиловании… Классическая шантажистка. Наверняка, получила отставку, а теперь или взаимности домогается, или вымогает что-то взамен. Не так ли, товарищ следователь?
– Вам бы «опером» работать, милая… хм… хм… девушка.
Несмотря на усмешку в полусонных глазах, Иванов так и не оторвал щеки от ладони.
– Только не будем забегать вперёд. Давайте соблюдать последовательность… Итак, Руслан встретил Вас у входа в этот «гадючник»?
Щека Анны неожиданно искривилась в усмешке.
– Насчёт «гадючника»…
– Тогда – насчёт встречи? – тут же «поправился» Иванов.
– Ну-у… В общем – да…
– Только Вас? То есть, лично Вас, или «вас» с прописной буквы?
Впервые за время общения девица посмотрела на Иванова с неожиданным интересом и даже симпатией.
– А Вы – интересный мужчина, товарищ следователь… Нестандартный… В другое время я бы, не задумываясь…
– Тронут оказанным доверием, – почти достоверно «потупил взгляд» Иванов. – Но из «другого времени» давайте вернёмся в настоящее… То есть, уже в прошедшее по отношению к настоящему…
– Хорошо: вместе с Русланом был Магомед – если это Вас интересует…
– «Интересует»…
Лицо Александра Сергеевича художественно деформировала болезненная гримаса, явно «от чистого сердца».
– … Как говорит «русский народный пословис»: «сто лет маку не родило – и голоду не было»… Очень меня «интересуют» подробности Вашего межнационального адюльтера! Так «интересуют», что спасу нет! Особенно, с учётом хреновой уймы «подрасстрельных» дел в этом сейфе, которые мне, кровь из носу, надо выдать в плановые сроки!
«Не пропадёт наш скорбный труд…»! Иванов не зря «надрывался у микрофона». Неподдельное безразличие следователя к тому, чему девицы придавали, как оказалось, несвойственное значение, произвело должное впечатление на контрагента. Как и все прочие заявительницы, эти больше всего опасались «избыточного мужского любопытства» молодого ещё мужчины – а любопытства-то и не случилось! Следователь откровенно скучал и совсем не выражал «плотоядного» удовольствия от прихода заявительниц. По этой причине девчонки заметно успокоились, и теперь были готовы «исповедоваться» перед Ивановым, как перед близкой подружкой. Анна – явный лидер троицы – не составила исключения.
– Извините, товарищ следователь… Можно узнать Ваши имя-отчество?
«Лёд тронулся, господа присяжные заседатели!» – воскликнул бы великий комбинатор. Иванов же только лениво пошевелил губами:
– Александр Сергеевич… не Пушкин.
Возможность штампованной хохмы со стороны девиц была «убита в зародыше», и тем оставалось лишь доверительно хохотнуть в ответ.
– Ещё раз извините, Александр Сергеевич, – почти улыбнулась Анна. Этой почти улыбки