В потайниках своих миров
Нам бесконечно интересней,
И потому наш мир суров.
И я бегу, бегу без устали,
В надежде убежать
Туда, где путь тропою устланный
Начнёт меня опять.
«Очнись, философ…»
Очнись, философ,
Пред Богом поклонись,
Твой мир вопросов —
Давно уже не жизнь.
Не ставься выше —
Ведь ты лишь человек…
И думай тише
Над правдою вовек.
Противоречия
Противоречия стали морщиной
На испещрённом духовном лице.
Путь постижения сломленно-длинный
Станет забытым. Я – моль на Творце.
«Ода Творенью дрожит на устах…»
Ода Творенью дрожит на устах.
От вида Вселенной великое «Ах».
Не перестану хвалить этот миг,
Что моё сердце космос настиг.
«Всё движется по кругу и падает в капкан…»
Всё движется по кругу и падает в капкан.
Мне стал однажды другом бурятский барабан.
Змеиное проклятье – буддийское «проснись».
Стоял на полке будда и цвёл индийский рис.
И в каждом насекомом предвидя гаутам,
Я был во всё влюблённым, сему не веря сам,
Но идолопоклонства манящая пора
Стомилася на солнце вселенского ядра.
Не оправдание
Не спою тебе
Об изменчивости полос.
Без тебя, во мне,
Мой садится голос,
И не зная, как
Жить, не зная, где ты,
Я живу впросак
И влезаю в петли.
«Самый большой, лютый грешник – художник…»
Самый большой, лютый грешник – художник,
Гордость возвёл до предела черты,
Он своей жизни предельной чертёжник.
Он с своей совестью спорит «на ты».
Уголь, зола, прах и пепел, пустоты —
Всё ничего, если тянется нить
От возведения флага до ноты,
Той, что уверит знамёна спустить.
«Суета… Как сказал Екклесиаст…»
Суета… Как сказал Екклесиаст…
Всё суета, – и в этом вечный корень правды.
А на сердце скорлупой улёгся наст
Суматохи дел, что наступают завтра…
Юность старостью сменяются с тех пор,
Приближается усталость отчуждения.
И выходит злое сердце на простор,
Вновь готовое на радости смирения.
Global Little
1
Если нас с тобою смоет
Девяти-больной волной —
Так решило мирозданье,
Бог с тобою и со мной.
Нету страха, лишь сомненья,
Недопонимание:
Что такое Сотворенье
И зачем страдание?
2
Карма,