Когда подошло мгновение отправляться в спальню, Марина на минуту замерла, а потом смело шагнула в неизвестность, памятуя слова тётки и бабушки о том, что надо не противиться тому, что будет делать муж. Когда Ильяс, с таким же строгим выражением лица, с которым сидел за столом, снял с неё платье и прикоснулся к обнажённой груди, она не почувствовала ни волнения, ни испуга. Она просто не противилась. Не противилась и тогда, когда он вошёл в неё грубо и болезненно. «Терпеть можно, – подумала она, – но вот почему, когда меня только поцеловал Алёша, я просто чуть не умерла от счастья, а теперь нет никаких ощущений, кроме боли и неудобства». К счастью, всё очень быстро закончилось, и она услыхала повелительный голос мужа: «Иди помойся». Утром опять всё повторилось – с той только разницей, что в этот раз муж с самодовольной миной на лице предложил Марине убрать запачканную простынь. Дальше покатились дни, наполненные работой, а также заботой о доме и муже. Скоро к этим хлопотам прибавились хлопоты по поводу беременности и, наконец, заботы об их первенце – крохотной, смуглой, как отец, девочке. Дочка появлялась на свет мучительно, без потуг, но с бесконечно болезненными схватками.
– Ты, мамочка, может быть, работала перед родами много, – поинтересовалась акушерка, – что так тяжело рожаешь при таком-то широком тазе?
Марина промолчала. Работала она перед родами много: на стройке до самого декрета и дома, занимаясь внутренним ремонтом дома, чтобы принести ребёнка в чистое помещение. Муж не мешал ей, но и не помогал.
– Это женская работа – приводить дом в порядок, – ответил, когда Марина, замучившись с большим животом и ремонтом, попросила мужа о помощи.
Ильяс после свадьбы сменил работу и устроился в их совхозе помощником главного зоотехника. Ходил он на работу без всяких эмоций, как, впрочем, без эмоций и жил. Все его эмоции заключались в непрерывных нудных выговорах по поводу ведения домашнего хозяйства. С его точки зрения, жена не умела делать ничего, и всему ей надо было учиться. Все свои выговоры он делал бесцветным и скучным голосом,