У евреев пушек не было. В Кфар-Гилади у двадцати трех взрослых жителей имелось восемнадцать винтовок, а в Тель-Хае у восемнадцати человек – шестнадцать винтовок. На каждую винтовку приходилось по сотне патронов.
Споры в Тель-Авиве не прекращались. В своем дневнике Трумпельдор писал: «Новое поколение сынов Израиля стоит на границе, готовое пожертвовать своей жизнью… а в сердце страны не прекращаются споры. Не опоздает ли помощь?».
В Тель-Хае центр поселка окружен стеной из черного базальта, что напоминает форт в стиле Дикого Запада. Над поселением зловеще нависают холмы, где легко спрятаться нападающим арабам. Сегодня, стоя посреди Тель-Хая, нетрудно вообразить себе и атаку, и то, как нападающие стреляли по поселку с окружающих высот. В основном здании фермы теперь расположен музей, где хранятся винтовки и образцы сельскохозяйственных орудий поселенцев.
Трумпельдор стремился поддерживать с арабскими соседями добрые отношения. Поэтому, когда к воротам Тель-Хая подъехал сын местного шейха и потребовал впустить его, чтобы он мог удостовериться, что в поселке нет французских солдат, Трумпельдор согласился.
В это время на склонах гор собралось множество арабов. Очевидцы рассказывают, что сын шейха поднялся по лестнице на второй этаж и, вероятно, неожиданно бросил в склад боеприпасов, который охранялся четырьмя поселенцами, гранату.
В тот же миг арабы бросились в атаку на Тель-Хай. Трумпельдор выбежал во двор, чтобы принять участие в обороне, и был ранен в живот. Ему удалось доползти до кухни, там он, не теряя присутствия духа, велел своим товарищам тщательно вымыть руки и перевязать его рану.
Затем Трумпельдор, проявляя свойственное ему в бою хладнокровие, взял на себя руководство обороной Тель-Хая и не оставил поста, пока не подошло подкрепление из Кфар-Гилади. Поскольку семеро защитников поселка были убиты, а боеприпасы подошли к концу, Тель-Хай пришлось оставить.
Трумпельдора несли в Кфар-Гилади на носилках. В пути он скончался.
«Время мое сочтено, – произнес он незадолго до смерти. – Передайте всем: пусть держатся до последнего во имя еврейского народа». Последние его слова: «Тов ламут бе-ад-арцену» («Счастлив тот, кто умирает за родину»), – высечены на мемориале Трумпельдора в Тель-Хае. Эти слова приписывает ему народная молва. Согласно другой версии, Трумпельдор перед смертью смачно выматерился по-русски. Может быть, верно и то и другое?
Новая ситуация, складывавшаяся в связи с Первой мировой войной, – распад Османской империи, попытки Великобритании потеснить Францию, претендовавшую на Сирию и Палестину (позже она согласилась на международный контроль над Палестиной), дипломатическое искусство X. Вейцмана,