Скифия–Россия. Узловые события и сквозные проблемы. Том 2. Д. А. Мачинский

Тимофеевиче (Песни, собранные П. Н. Рыбниковым 1862: 230–232) рассказывается, что сами казаки поехали по Иртыш-реке, а лодки с соломенными людьми, дабы создать преувеличенное впечатление о своей численности, пустили по Дунай-реке. В песне о Стеньке Разине, записанной в Петрозаводске от выходцев из Екатеринбурга, повествуется, как перед смертью он пошел «ко синю морю, ко Дунай-реке», попросил перевезти его «на ту сторону», где он «на белом камешке стал скончаться». Далее следует: «Погрузили во Дунай-реку сотоварищи Стеньку Разина. Со Дунай-реки сотоварищи на Амур пошли думу думати» (Песни, собранные П. Н. Рыбниковым 1862: 239–240). Только в одной этой песне сконцентрирован целый комплекс «мужских фольклорных ассоциаций», обычно порознь сопутствующих образу Дуная в лирических песнях: Дунай – море, Дунай – переправа, за Дунаем – смерть, посмертное соединение молодца с Дунаем; и при всем этом сопоставление с Амуром, хорошо известным русским с середины XVII в., создавало у слушателей впечатление, что речь идет о реальной Дунай-реке. Любопытно, что в варианте этой же песни, записанной на Дону, ближе к месту ее возникновения, говорится о нахождении Степана «за Дунаем» и о переправе через него, что осмысливается, скорее всего, как возвращение на «свою» землю, где его хоронят между трех дорог: «питерской, черниговской, киевской» (Листопадов 1945: 38). Мотивы Дуная-моря и погружения тела Степана в Дунай отсутствуют. На Севере и в Сибири историко-географическая реальность Дуная сведена до минимума и заменена эпической реальностью. Сине море и Дунай-река – это места, где герою уровня Степана пристало умереть. Посмертное погребение Степана в Дунае, скорее всего, вызвано ассоциациями с обстоятельствами смерти Дуная-богатыря.