Однажды узнав о существовании прекрасного парня, который являл собой буквально идеал человеческой красоты, девушка уже не была в состоянии выкинуть его из головы и из сердца. И когда его лучезарная фотография улыбалась ей с компьютерного монитора, а в ушах звучал его бархатный голос, жизнь вдруг наполнялась десятками ярких красок, среди которых скрывалось море нерастраченной любви. И вот теперь взволнованное море превратилось в застывшую речонку, игривый огонёк в угольных глазах потускнел, а к сердцу вернулось ровное биение, и всё это из-за странно клокочущего чувства в груди. Не то чтобы оно возвещало о сильной привязанности, переполнявшей и без того до краёв насыщенную благоговейным трепетом душу, или о невинной влюблённости, засевшей в закоулках кипучего сознания, но неотступная боль, появившаяся внутри после неожиданной новости о девушке Джеймса, казалась довольно удивительной и трудно объяснимой.
– Эй, а здороваться со старыми друзьями не обязательно?
Аня резко остановилась и обернулась.
– Тимофей? Прости, я тебя не заметила, – бесстрастно проговорила она.
– Что с настроением? – Тимофей схватил девушку за подбородок, разворачивая лицом к себе.
– Высыпается в тёплой постельке, – отмахнулась девушка.
– Ты же знаешь, что от меня не так-то просто отделаться, – не унимался парень, – Рассказывай.
Аня тяжело вздохнула. Как объяснить человеку, что она не имела ни малейшего желания теребить щемящую рану, о которой успела немного забыть?
– Просто… иногда бывает очень больно.
Тимофей приобнял девушку, стараясь утешить её:
– Самая большая неприятность случается после того, как чёрная кошка перебегает тебе
дорогу, и ей, само собой, от этого ещё хуже, а раз ты не чёрная кошка…
– Оставь меня, пожалуйста, – перебила его Аня, вырываясь из дружеских объятий, – Я должна побыть одна.
– Как хочешь, – спокойно ответил парень и, сразу же развернувшись, зашагал прочь.
Аня долго слонялась по переулкам заснеженных улиц. Непослушный ветер, внезапно налетевший на город, хлестал холодными ладонями, бросая копну волос девушке в лицо. Она укрывалась обеими руками, но ветер напирал, и становилось всё труднее идти вперёд. Казалось, что Аня боролась с врагом, которого не было видно, но ясно ощущались его холодность и упорство в стремлении одержать верх в этой невидимой борьбе.
Девушка вернулась домой измученной, замёрзшей и опустошённой и, не притронувшись к горячему ужину, улеглась в постель. Однако уснуть ей не удалось, и Аня всю ночь пролежала, уткнувшись мокрым от слёз лицом в мягкую подушку. Наутро она оставалась тихой и разбитой. Все близкие спрашивали о причине её уныния, но девушка сама толком была не в силах объяснить, что же творилось с ней на самом деле. Аня понимала, что сплетение её нераспознанных чувств имело только одно толкование,