– Бог ты мой!? У тебя есть душа?! Поздравляю!
– Что я вам сделал дурного?
– А ну, смотри на меня!
– Зачем?
– Хочу, чтобы ты смотрел мне прямо в глазу!
– Но я не хочу.
– Почему же!?
– Когда людям смотрят в глаза, они начинают звереть
– А ты что, испугался?! Или хочешь меня испугать?
Что ты, падла, надумал? Стой! Я, кажется, понял! Поцаны, я его раскусил! Знаете, что он придумал? Сейчас на своих полусогнутых он подбежит к пирамиде, возьмет автомат, вставит рожок, передернет затвор и… загонит всех нас под стол! Ай да Паланов! Ай да сукин сын! Браво!
Но для начала, мы загоним туда его самого!
– Ату его! – предвкушая веселье, зашумела бодрствующая смена. – Загоняй!
Кнопенко шагнул в «оружейную комнату», а Паланов, отказываясь смотреть на происходящее, обхватил голову ладонями.
Из коридора донеслось клацанье: задира на ходу вставил магазин и передернул затвор. «Встать! – скомандовал он, приближаясь к Паланову. – Слышишь ты, мокрица, тебе говорят!»
– «Как вы сказали: «Мокрица»?!» Вам нравится это слово? – тихо спросил Паланов, не повернув головы.
– А тебе, не нравится?
– Главное, чтобы вам нравилось.
– Не понял! Повтори, что сказал!
Паланов не успел повторить: вмешался сержант-разводящий: «Слушай, Кнопка, ты бы оружие на место поставил. С этим не шутят.
– А я не шучу!
– Курсант Кнопенко, сдать оружие! – надвигаясь, рявкнул сержант.
– Ты что, мне указывать!? – «Мальчиш-Кибальчишь» шел в разнос. – Всем! Встать!
Все, за исключением Паланова, повскакали с табуреток.
– А ты, что расселся? – ткнул его стволом недоросток. Даю предупредительный выстрел!
В помещении для бодрствующей смены оглушительно грохнуло и запахло порохом. Срикошетившая пуля вдребезги разнесла графин с водой. Звякнув, покатилась по полу гильза. С потолка посыпалась штукатурка. Из своей комнаты выскочил капитан – начальник караула.
– Кто стрелял?!
– Стоять, где стоишь! – Кнопка повернулся к нему и перевел рычажок с одиночной стрельбы на – автоматическую.
Офицер замер на месте. А бодрствующих, торчавших возле стола, мигом сдуло под стол, откуда видны были им лишь сапожки Кнопенко и коленки Паланова.
И снова все вздрогнули. На этот раз автомат не выстрелил, а, просто, грохнулся о дощатый пол.
– Кнопенко! Где Кнопенко? – заорал офицер, в два прыжка достигнув средины комнаты. – Паланов, куда все девались?
– Сейчас придут.
И в самом деле, бравые воины один за другим выползали из-под столешницы.
– Вы что тут в прятки играете?!
– Никак нет! – одергивая гимнастерку, вытянулся разводящий.
– Где стрелявший?
Кто-то робко пискнул: «Это – Паланов».
– Отставить шуточки! – замотал головой разводящий. Это – Кнопенко!
– Его автомат? – спросил офицер.
– Паланова! – пискнуло сразу несколько