Кризисное обществоведение. Часть вторая. Курс лекций. Сергей Кара-Мурза

внутри себя структуры общества гражданского. Это как монархия, лишившаяся благодати при том, что народ неспособен ее свергнуть. Государство наше тоже переживает трудные времена – оно утратило контроль за многими процессами, сильно ослаблено коррупцией, но утешает себя иллюзией власти и высоких рейтингов. Хорошо еще, что в госаппарате есть сердечник – группа людей, мыслящих прагматически и следующих здравому смыслу. Они «подмораживают» кризис, не давая ему выплеснуться за красную черту, но не могут предложить проект, способный «собрать» дееспособное ядро общества.

      В условиях общего кризиса индустриальной цивилизации долго существовать такому больному обществу и государству не дадут. Его ресурсы будут растаскивать «друзья и партнеры». Недаром в идеологию глобализации встроены такие идеи, как «война цивилизаций», «неудавшиеся государства» и «страна-изгой». В разных формах они готовят мировое общественное мнение к ликвидации системы международного права и к захвату ресурсов «неудавшихся государств» мировым сообществом (т. е. «развитыми демократическими странами»).

      Эти противники России в «холодной войне цивилизаций» имеют хорошее прикладное обществоведение, изучающее все слабые точки незападных культур и государств, и непрерывно совершенствуют оружие информационно-психологических войн. Даже сильные по традиционным меркам армии легко разлагаются, а элиты и генералитет подкупаются. Разработан широкий спектр способов создания в обществе противника хаоса – и в сфере сознания, и в хозяйстве, и в системе управления. Быстро создаются в лагере противника необычные (если надо, коротко-живущие) общности – от политизированных футбольных фанатов до террористов. Нынешняя Россия против всех этих средств тоже укреплена весьма слабо.

      Не готово наше обществоведение и к тому, что в последние десятилетия западные технологии информационно-психологического воздействия переориентированы с социальных отношений на этнические.

      Мобилизуется не социальное недовольство, протест или бунт, а политизированная этничность (в широком смысле слова). Разработчики и исполнители подрывных операций обращаются не к рациональному сознанию и расчету, а к чувству и подсознанию. Идеологическая подготовка войны в Ираке или Ливии, предварительной дестабилизации Сирии практически не использует риторику социальной несправедливости, и все многолетние усилия режимов этих стран по развитию экономики и преодолению бедности нисколько не мешают подорвать легитимность этих режимов.

      Обществоведение, проникнутое экономицизмом, не могло разглядеть такую угрозу. Так же и постсоветская Россия оказалась без адекватного научного обеспечения, чтобы противостоять технологиям мобилизации «бунтующей этничности». Пока что критические ситуации разрешаются благодаря остаткам советской культуры и здравому смыслу населения и госаппарата, но эффективность этих ресурсов недостаточна. Это – вызов молодому