Дали написал другу по поводу этого рисунка, что шапка напоминает ему ту, что носили Диоскуры[2], а пальцы стали рыбками-хромосомами. Он считал, что он и Лорка – Кастор и Полидевк, что они – близнецы по духу. Лорка также склонялся к тому.
Таким образом, поэт, музыкант, актер и драматург Лорка проявил себя и как график, причем не удовлетворился лишь признанием друзей, а устроил выставку в галерее Далмау. Были представлены 24 цветных рисунка. Шумного успеха, такого, как его книги и пьесы, выставка, конечно, не имела, но свое тщеславие Лорка удовлетворил – как-никак выставился в самой известной в Барселоне галерее.
В работах Дали того периода, как мы уже упоминали, Лорка присутствует и как персонаж. Самые известные из них – «Мед слаще крови» и «Останки», или «Пепелинки». В них уже можно увидеть ростки далианского сюрреализма. Своеобразным толчком к такому повороту в творчестве Дали послужил каталог выставки Ива Танги, как-то попавший к нему в руки. Каталог, помимо двух репродукций, сопровождался предисловием Андре Бретона и текстами Поля Элюара. Ив Танги произвел на Дали очень сильное впечатление. Странные существа, живущие в пространстве мифического пейзажа, просто заворожили молодого художника, он увидел в них и свои созвучные поиски, обратил их в своем остраненном пейзаже в новые объекты или, как он их называл, «аппараты».
Ана Мария вспоминает, что они с Лоркой частенько отыскивали на пляже в Кадакесе «причудливые окаменелости, радужные стекляшки, отполированные прибоем камни, которые так нравятся брату. С этих причудливых камней он пишет так называемые предметы или аппараты». Впоследствии Дали признался племяннице Ива Танги: «Я выжал все из вашего дядюшки Ива».
Картина «Мед слаще крови» обязана своим названием жительнице Кадакеса Лидии Ногес, рыбачке, матери двух психически неполноценных сыновей, которые унаследовали свои странные поступки и причуды явно от своей матери. Как и все в Кадакесе, она была «тронута» трамонтаной, но в гораздо большей степени, чем все остальные.
Между Дали и Лидией были очень теплые отношения, он очень любил слушать ее рассказы и называл Умницей. Это прозвище дал ей писатель Эухенио Д’Орс, снимавший в свои молодые годы у рыбачки комнату, когда отдыхал в Кадакесе. А когда он издал роман с таким же названием – «Умница», она почему-то утвердилась в мысли, что это о ней. С тех пор ее так все и прозвали.
Сохранилась фотография, где Дали и Лидия сидят за столом на открытом воздухе, у Лидии глаза опущены, но все равно видно, что они навыкате, а рука лежит на столе; Дали, молодой и красивый (это 1927 год), с улыбкой смотрит в объектив; улыбка ироническая и понимающая, он с удовольствием,