МЖ. Роман-жизнь от первого лица. Алексей Колышевский

идет метель. Очень сильная, густая, пронзительная метель, и кажется, что эти летящие со скоростью пули снежинки никогда не коснутся земли, а вот так и будут лететь по одной им известной траектории и в конце концов вновь вернутся на небо в этом белом и бессмысленном хороводе. Я иду по огромному белому полю, вокруг ничего не видно, и лишь из-за леса изредка падают багровые отблески солнца. Потом и они уже перестают появляться, и мир вокруг меня начинает стремительно погружаться во мрак. Подсознательно не желая оставаться в этой холодной мгле, я закуриваю сигарету, зажимаю ее в кулаке, и согревает меня эта маленькая красная точка и дарит иллюзию защитного круга. И, точно как в дьяволовой хрестоматии, за границей этого круга начинают свою инфернальную пляску бесы. Колючие снежные стрелы впиваются мне в лицо, я начинаю вглядываться в лики танцующей нежити. Неужели?! Я узнал! Конечно, это он…

      Мне тридцать лет, и все эти тридцать лет меня окружали люди. Почему-то так получалось, что все они оставили в моей душе след. С Валентином мы шли разными дорогами, но почти всегда хоть сколько-нибудь проходили рядом, на расстоянии рукопожатия, или удара кулака, или автоматного выстрела. Мы учились с ним в одной школе с первого класса. Наше знакомство состоялось на торжественной линейке 1 сентября. Мы увидели друг друга первый раз в жизни и сразу подрались. Все остальное время, вплоть до выпускного вечера, соперничество между нами постоянно тлело, но я ему благодарен. Слышишь, Валек, я благодарен тебе! Если бы не ты, то я бы остался увальнем и тюфяком, а ты меня разозлил. Крепко разозлил, но плясать под твою дудку я так и не стал, как не стал и одним из вас. Помнишь, как ты однажды сказал мне: «Закон семьи Буханцевых: борзеешь – получи!» Было это, кажется, тоже в первом классе. А потом школьная десятка, которую я уже почти не помню. Я ходил в музыкальную школу, а вы бегали по улице допоздна. Ты, Хан, окончивший свои дни где-то на зоне Салехарда в возрасте 25 лет. Кес, Кисель, Серега Киселев – лучший футболист района, надежда всех физруков всех времен, бездарно спившийся и сторчавшийся. Он на каком-то ржавом угнанном корыте въехал в ту самую телефонную будку, влетев во двор на полном ходу. В будке находилась женщина, мать троих детей, а Кес был до того загашенный, что он даже не остановился, а, перепахав далее по траектории детскую площадку, на которой, к счастью, никого не оказалось, вырвался на шоссе, и его еще долго ловили озверевшие «гайцы», стреляя ему по колесам и матерясь в громкоговорители. Я впервые переступил порог боксерского клуба, а вы зарабатывали свой авторитет в уличных драках и пробовали курить. Я впервые влюбился в Юлечку Кравцову, ту самую, которая теперь замужем не то за премьер-министром, не то просто-министром Испании или Португалии, не помню, и ездил на электричке к ней в Реутово, а вас вызывали повесткой в ГУВД по делу об изнасиловании. А помнишь, как мы в последний раз буквально бились во время выпускного вечера? Лица у нас были похожи на томатные пиццы, и никто не смог нас разнять. А потом наши дороги разбежались. И вот как-то спустя пару лет я вышел