Парень вздохнул и, осушив еще одну кружку вина, вернулся к чтению:
"…Я особо сожалею о его отъезде, поскольку этот доблестный муж был моим постоянным пациентом: у несчастной пары до сих пор нет наследника, хотя браку около десяти лет. В надежде на рождение сына сеньор де Карденас заказывал самые разные (порой совершенно невероятные) средства: перетертые в ступке сушеные дождевые черви, настоянные на спирту – как Вам такое?!
Теперь, в отсутствие супруга, сеньора Эва избавлена от этого бесполезного и не всегда безопасного лечения, к счастью для нее и к несчастью для Вашего покорного слуги.
Я заработал неплохую практику за эти годы и надеялся, что обеспечил себе спокойную старость, но увы, сейчас едва перебиваюсь аптечными заказами. Вы хорошо знаете наше дело – торгуя порошками, богатств не наживешь. Тем более если твою компетентность всякую минуту ставят под сомнение.
Назначения, которые эти молодые выскочки делают пациентам, на первый взгляд выглядят очень современными и даже рискованными – но разве это характеризует их как хороших лекарей и разумных слуг науки? Готов поставить собственную шляпу на кон: если бы сеньор де Карденас попросил у одного из них червяков на спирту, ему тут же дополнительно посоветовали бы носить жабу в гульфике – для пущей уверенности в успехе!"
– А старик не промах, – одобрительно крякнул Лу.
Он вновь схватил кувшин и с сожалением убедился, что тот совсем пуст. Это открытие убило в юноше последнюю волю к учебе. Андре протянул руку и забрал у него письмо.
– Достаточно на сегодня, тем более дальше речь идет о не совсем пристойных вещах… Теперь вам понятна цель нашего путешествия?
– Ясное дело! Надо вашему приятелю пациентов добыть. Только как вы это собираетесь провернуть?
– Пока не знаю, – пожал плечами доктор.
Он сложил бумагу и убрал в дорожную сумку, засунув ее между страницами справочника целебных трав. Помимо книги там хранилось несколько склянок с целебными настойками (разумеется, только по проверенной рецептуре), мешочки и коробочки с порошками – целая небольшая аптека. Андре носил ее с собой скорее по привычке: в прошлом году он оставил медицину, которую практиковал без особого на то права, и теперь занимался исключительно расследованием преступлений. Денег это занятие приносило еще меньше, но доброе имя и уважение, которыми он теперь пользовался, куда бы ни пришел, стоили любых издержек.
Таким переменам способствовала письменная рекомендация, полученная полгода назад у кавайонского инквизитора брата Бартоломью. Этот достойный муж разглядел в авантюристе и проходимце, которым, без сомнения, был в ту пору Андре, честного человека и одаренного следователя. Бумагу доктор берег как зеницу ока, дорожа оказанным ему доверием и понимая, что второго случая кардинально изменить собственную жизнь ему уже не представится.
Расстелив плащи в тени дерева, путники улеглись и попытались уснуть,